Дюна. В Нейросети

— Для устайчивости. Иначе я не встану красиво на пальцы. Чтобы была мягче и легче гнулась. Так я сделаю идеальную птичку.

— Все таки какая сволочь это сделала… — вновь начал он, пропитывая пуант пудрой.

— Дэйв, я не хочу сейчас об этом слышать, — жестко оборвала его я, натирая шелковую ткань канифолью.

Я и так запретила себе думать о вредителе. По крайней мере, сейчас. Перед выступлением. Иначе я начинала впадать в ненужную рефлексию и проводить анализ ситуации, что не давало сосредоточиться на танце.

— Позже. После выступления.

Наконец, обмотав пальцы, я быстро всунула их в туфлю, поправила резинку, которая держала пятку, автоматически подвязала ленты, которые мы с Дэвидом пришивали в четыре руки, и встала на пуант. Боли не было. Собственно, как и в магазине, когда я их “разнашивала”. Но я точно знала, что она появится позже.

Так и произошло, когда я сделала экзерсис, чтобы привыкнуть к “испанскому сапожку”. Но времени больше не было. Оно не просто бежало — оно летело, и я была благодарна девчонкам, которые намотали не один километр по подиуму, чтобы оттянуть мой выход.

— Ты готова? — спросил Дэвид, присев на корточки и распыляя спрей по моим коленкам.

Я кивнула и закрыла глаза, мысленно отсчитывая шаги вдоль и поперек сцены. Я не просто волновалась. Меня трясло. Руки сковывало льдом. Ноги сводило нервными судорогами. Сердце выпрыгивало из горла.

“Не забывай про ограниченность пространства”, - повторяла я себе, опасаясь увлечься и нырнуть за пределы подиума и небольшой сцены, в совокупности напоминающей букву “Т”.

— Ты помнишь, что и когда дергать на платье?

— Мгм… — кивнула я, проверяя широкие атласные ленты, наслоенные друг на друга до лифа.

— У тебя все получится, ты рождена, чтобы блистать, — внезапно произнес Дэвид, поправляя на мне венок из роз, больше напоминавший корону.

Я посмотрела на него — сейчас, перед выходом в зал, я была с этим в какой-то степени согласна. Но мой танец должен был нести правду. Не позитив, иллюзию или радость. А правду. Я хотела рассказать правду о себе. Выразить через танец эмоции, спрятавшиеся глубоко внутри. Какими бы нестандартными они ни казались. Потому что я их считала правильными и не хотела в них ничего менять.

Вивальди. Времена Года. Четыре состояния природы. Четыре стадии развития всего живого. Живописное полотно, на котором через музыку и движение запечатлена вся палитра природных красок.

Вивальди воплотил эту идею в музыке. Я же решила воплотить идею в танце. Как в свое время Пети. Передать свой посыл. Свои эмоции. Свои четыре времени года. Рассказать свою историю, выстроенную в изящную композицию из чувств.

И начала я с Лета.

Зазвучали первые аккорды приближения стихии Августовской Грозы. Неповторимое сплетение вечной классики и современности в талантливых руках Вивальди и диджея.

Продолжительная нота. Затишье перед бурей. Тревожная. Гнетущая. Не дающая времени на осознание. И занавес резко исчез в стороне, открывая меня зрителям.

Яркая бордово-красная вспышка. Как и моя пачка, сотканная из лепестков бордового клематиса и красной розы. И потоки воды устремляются вниз, на землю… Их рисуют бурные пассажи гамм и арпеджии. Их рисует мое тело. Кровавые Арабески. Острые. Тонкие. Как молнии. Безукоризненность формы и линий.

Бьют разряды. Быстрые пассажи альтов и басов. Сцена в хаотичных багровых бликах. Как и мои эмоции.

Приезд в Гонконг. Надежда. Радость. Обман. Ты в коллекции. Хороший подарок. Черный вакуум глаз Коула. Страх. Хаос в мыслях. Паника. Темная. Страшная. Желание укрыться от хлесткой, бьющей по нервам реальности.

Танец через боль. Душевную. Физическую. До слез. До жжения в груди. До невозможности дышать. До кровточащих пальцев. Боль, выворачивающая твои мысли и тело наизнанку.

Но еще секунда… яркая вспышка и… я принимаю эту грозу. Это ненастье. Как благодать, данную свыше.

Ослепляет молния. Яркая. Горячая. Как багровая кровь. Как мои чувства.

Катарсис. Осознание. Страсть. Жгучим красным пятном растекается по телу. До болезненной истомы. До судорожных волн. И я рисую телом эти насыщенные штрихи на полотне своей жизни. Вплетаю себя в музыку. Как острые брызги крови.

Резкое быстрое тур-шене к основанию сцены.

Последния нота, как последняя капля дождя. Я спиной к залу. И прежде, чем замереть в аттитюде с высоко поднятой назад ногой, я резко сбрасываю с себя первую юбку, как пройденную эмоцию. Как уже усвоенный и осознанный этап. Как окончание лета.

Секундная пауза. Передышка. Моя сценическая маска сходит на нет и я кривлюсь. Меня никто не видит. Пальцы ног горят и кровоточат. Икры из-за перенапряжения сводит судорога. Я чувствую жгучую боль. Но на нее нет времени. Ее просто нужно забыть. Пуанты устойчивы — и это главное.

Вдох. Улыбка. Я поворачиваюсь к залу лицом, и сцену заполняет свет. Теплый. Золотистый, как осеннее солнце. Как и мой наряд, в юбку которого вплетены бархатистые лепестки оранжевого тагетеса и желтой розы. Еще один этап моей жизни. Еще один этап моего прошлого.