Дюма

Соллогуб писал, что у Дюма не было денег давать обеды, но сам на этих обедах регулярно бывал: «Иногда случалось и так, что одному из гостей недоставало стула, но белье столовое, серебро, посуда, стекло отличались безукоризненностью. Дюма очень гордился своим умением приготовлять разные тонкие кушанья, и почти за каждым из обедов подавались два-три блюда, изготовленные самим хозяином. Гости собирались самые разношерстные; добродушие и гостеприимство Дюма вошли в пословицу, но надо также признаться, что к этим качествам его примешивалась такая беззаботность и нравственная неряшливость, что в доме у него в сообществе с людьми самыми знаменитыми и самыми почтенными случалось почти всегда встретить личностей темных и недоброкачественных. Так, например, рядом с одним из таких талантливых и остроумнейших французских писателей того времени, как Генрихом Монье… можно было улицезреть начинавшего в это время свою карьеру весьма гаденького жиденка Альберта Вольфа (журналист, сотрудник „Фигаро“, в 1856 году был одним из временных „секретарей“ Дюма. — М. Ч.)… подле прелестнейшего поэта Генриха Мюржера… случалось видеть какого-нибудь прогоревшего биржевика с грязным прошедшим и темноватым будущим; тут вертелись и разные искательницы приключений, и устарелые провинциальные актрисы, хотя тут появлялись также и талантливые писательницы и даже светские женщины, интересующиеся на „это все“ посмотреть. Тем не менее эти сборища являлись в высшей степени интересными; точно ракеты, вспыхивали колкие словечки, веселые шутки, но и также тонкие наблюдения, глубокое знание жизни и строгая оценка искусства…»

Развлечений было много, а работа шла не так интенсивно, как Дюма привык. «Соратники Иегу», пьеса «Башня Сен-Жак» с Ксавье де Монтепаном по мотивам «Изабеллы Баварской» поставлена в Имперском театре 15 ноября, удалось протолкнуть запрещенную ранее «Юность Людовика XV» под названием «Засов на дверях королевы» в «Жимназ», премьера 15 декабря. Судился с Леви, 19 ноября подал очередной иск, требуя 736 тысяч 345 франков. «Мушкетер» умирал — его было нечем заполнять, и его не покупали, сам Дюма отдавал тексты в чужие газеты, где платили. 7 февраля 1857 года вышел последний номер. И в те же дни начался новый суд, инициированный Маке: тот думал, что Дюма получил от Леви деньги, и рассчитывал взыскать долг. Он потребовал аннулировать соглашение с Дюма от 1848 года, признать себя соавтором восемнадцати романов и выплатить ему половину дохода за них.

Дюма препоручил дело адвокатам, сам, похоже, не очень беспокоился, в феврале уехал с Шервилем на охоту к нотариусу Шарпийону в Сен-Бри, а 27 марта отправился в Англию освещать тамошние парламентские выборы для «Прессы», пробыл в Лондоне месяц, ежедневно слал корреспонденции, «Таймс» их перепечатывала. С восторгом писал, какие свободные выборы, живут же люди… Сочинил комедию «Приглашение на вальс» с посвящением «моей дорогой детке Изабель» — пьесу поставили в «Жимназ» 3 августа, потом она долго шла во Французском театре; его «пустячки» директора театров любили, да сам он их не очень-то жаловал. Дважды ездил к Гюго на Джерси. Отношения между ними в ту пору — рыцарственные: когда актриса Французского театра Огастин Броан напала на Гюго в «Фигаро», Дюма потребовал, чтобы ей не давали ролей в его пьесах. Его не послушали, но Гюго был благодарен за красивый жест. «Люблю Вас все больше с каждым днем, — писал он Дюма, — не потому, что Вы — одна из блестящих звезд нашего века, но потому что Вы — утешаете…»

Дюма затеял новое издание — еженедельник (это полегче, чем ежедневник) «Монте-Кристо», тираж 10 тысяч экземпляров, там будут исторические романы, описания путешествий и стихи. Изюминка: еженедельники выходят по выходным, а этот будет посреди недели. С первого номера, 23 апреля, Дюма начал публиковать «Сальватора», подготовил «Дорогу в Варенн» (печаталась с 22 января по 22 апреля 1858 года), помещал переделки сказок Андерсена, братьев Гримм, нашел нового сотрудника — 23-летнюю Мари де Фернан (1835–1887), о жизни которой почти ничего не известно, переводившую с английского и печатавшуюся под псевдонимом Виктор Персеваль, взял ее перевод книги Булвер-Литтона «Гарольд». Она же сделала перевод книги Гордона Камминга «Жизнь в пустыне» — Дюма написал предисловие. Была ли она его любовницей, неясно, некоторые исследователи полагают, что был даже ребенок, но это не подтверждено; ее дочь Александрина (1859–1888) перед смертью писала Александру Дюма-младшему, что у них один отец, просила о вспомоществовании, он помог, но родства не признал. Вообще вопрос о побочных детях Дюма не прояснен: есть версия, что в 1857 году, когда он наезжал с Шервилем в Вилле-Котре, там была связь с Луизой Бувен, от которой 29 ноября родился сын Жюль Луи Эрнест Рош. Достоверно известно лишь, что Луиза вышла замуж за Роша, будучи беременной, но ее сын считал себя сыном Дюма, был секретарем Исторического общества Вилле-Котре (до 1929 года) и хранителем Музея Дюма.