Дьюи. Библиотечный кот, который потряс весь мир

– Он не привык к обществу других животных, – сказала я, понимая, что это не совсем точное утверждение. Дьюи никогда не волновали другие животные. Он неизменно игнорировал пса по кличке Зоркий Глаз, когда собака заходила в библиотеку. Не обращал внимания даже на далматина. Не из-за страха, а от смущения. – Он знает, чего можно ожидать в библиотеке, но это место ему незнакомо.

– Не торопите его. Дайте ему осмотреться.

Я задумалась.

– Можно, я покажу Дьюи вашу камеру?

– Ну… Если вы думаете, что это поможет…

В библиотеке Дьюи постоянно позировал посетителям, но у них были маленькие фотоаппараты. А такой камеры, как у Рика – большой, квадратной, профессиональной, – Дьюи прежде не видел. Он быстро все схватывал.

– Вот это камера, Дьюи. Камера. И мы здесь для того, чтобы сфотографировать тебя.

Дьюи обнюхал объектив. Отстранился, посмотрел на него и снова обнюхал. Я чувствовала, как спадает его напряженность, и, кажется, кот все понял.

– Кресло, – показала я. – Садись в кресло.

Я опустила его на пол. Кот фыркнул, размял лапки и примерился к высоте сиденья. Затем прыгнул на него и уставился прямо в камеру. Рик поспешил к камере и сделал шесть снимков.

– Невероятно, – сказал он, когда Дьюи спрыгнул с кресла.

Я не стала объяснять Рику, что это нормальное поведение кота. Между мной и Дьюи возникла связь, истинный смысл которой был непостижим даже для меня. Похоже, кот всегда знал, чего я хочу, но, к сожалению, не всегда был послушным. Мне даже не нужно было произносить слово «подметать» или «купаться», достаточно было лишь подумать об этом, и Дьюи уходил. Помню, как-то днем я прошла мимо него. Он взглянул на меня, как обычно, с выражением неги с ленцой.

«Привет, как дела?»

Я про себя отметила: «У него в двух местах на шее шерсть свалялась. Надо срезать колтуны ножницами». Как только эта мысль сложилась – вуаля! – след Дьюи простыл.

После побега Дьюи старался использовать свои способности в благих целях. Он не только предвосхищал мои намерения, но и исполнял их. Разумеется, это касалось не только подметания или ванны, но и затрагивало профессиональные дела. В этом была одна из причин того, что он позволял себя фотографировать. Ему хотелось чувствовать свою полезность библиотеке.

– Он знает, что это на пользу делу, – сказала я Рику и поняла, что он мне не поверил. Господи, с какой стати кот начнет радеть о библиотеке? И какая связь между библиотекой и фотостудией, расположенной в квартале от его дома? Но я-то знала, что это чистая правда.

Взяв Дьюи на руки, я погладила его любимое местечко – между ушками.

– Он знает, что такое камера. И не боится ее.

– Он раньше позировал?

– Как минимум два-три раза в неделю, для посетителей, и ему это нравится.

– Вообще-то котам несвойственно такое поведение.

Я хотела объяснить Рику, что Дьюи не обычный кот, но остановилась: Рик фотографировал домашних животных едва ли не каждую неделю и с большой вероятностью сотни раз слышал подобные фразы.

Если бы вам довелось увидеть официальные фото Дьюи, отснятые Риком, думаю, вы согласились бы, что Дьюи – не обычный кот. Да, он был красавцем, но при этом сохранял спокойствие и расслабленность. Он не боялся камеры, и его не смущало происходящее вокруг. Большие и ясные глаза. Аккуратно расчесанная шерстка. Он уже не напоминал котенка, но и не тянул на вид зрелого кота. Его можно сравнить с молодым человеком, который пришел сделать фото после окончания колледжа, или моряком, который хочет сделать фото с надписью: «Помни обо мне», чтобы отправить его своей девушке перед первым выходом в море. Он сидел ровно, вскинув голову и спокойно глядя в объектив камеры. Каждый раз при виде этого фото я улыбалась: вид у кота был серьезным. Похоже, он изо всех сил старался показать себя мужественным красавцем, но в его облике проскальзывало желание поиграть.

Прошло несколько дней. Фотографии уже были готовы, и однажды я заметила в витрине местного магазина «Шопко», принадлежащего крупной торговой сети, большую фотографию домашнего питомца с призывом жертвовать деньги на благотворительность. Вы голосовали своим долларом, и ваши деньги помогали бороться с мышечной дистрофией. Это было довольно типично для Спенсера, где всегда собирали деньги на благотворительность, и местные жители активно участвовали в подобных акциях. Наше местное радио KCID поддерживало эти усилия. В газетах нередко печатали какую-нибудь историю, и результат всегда превосходил ожидания. У нас в Спенсере не было богачей, но если кому-то требовалась помощь, на выручку приходили все жители.