Дитя тьмы

– Значит, отправляемся в исследовательскую экспедицию, Здоровяк? – спросил Насмешник, осаживая лошадь под самыми зубьями подъемной решетки ворот.

– Вы действуйте, – сказал Тарлсон, – а я, пожалуй, поеду в лагерь немного отдохнуть.

– Отлично. В таком случае увидимся утром, – произнес Рагнарсон и вслед за Насмешником въехал в небольшой внутренний двор.

Браги не мог избавиться от ощущения, что он совершает ошибку. В этом месте таилось какое-то зло. И казалось, что оно выжидало… Оно было каким-то нереальным. Рагнарсон знал, что если он резко обернется, то ничего не увидит.

Разгулявшееся воображение, сказал он самому себе. Результат того, что он вернулся в старые и не всегда добрые дни.

Насмешник слез с лошади и вошел в дверь. Рагнарсон заторопился следом.

Внутри оказалось темно, как в склепе. Он шел, прислушиваясь к шаркающим шагам Насмешника и проклиная себя за то, что не догадался зажечь факел. Неожиданно Браги врезался во что-то огромное и мягкое. Насмешник заверещал, как поросенок, которого пнули ногой.

– Делай что хочешь, – прорычал Рагнарсон, – но не стой на пути.

– Лично я прислушиваюсь и в то же время стараюсь не быть растоптанным неуклюжим чудовищем, у которого не хватило ума прихватить факел.

– В таком случае пошли назад. Мы сможем вернуться завтра. Но для Насмешника логики не существовало. Он двинулся вперед.

В помещении становилось чуть светлее, но свет усиливался настолько постепенно, что они не сразу это заметили. Пройдя еще сотню футов, они уже видели так, как можно видеть в предрассветной туманной мгле.

– Здесь что-то не так. Я чую присутствие колдовства. Нам лучше уйти, пока мы не разворошили гнездо.

– Малодушный олух, – ответил Насмешник. – В старое доброе время мой друг Здоровяк ринулся бы в атаку.

– В старое доброе время у меня не хватало мозгов. Я думал, что ты тоже с той поры повзрослел.

Насмешник пожал плечами. Он уже не слишком горел желанием двигаться дальше.

– Только до конца коридора, – сказал он. – Затем мы последуем примеру Тарлсона.

Коридор окончился глухой стеной. Какой смысл в проходе, который никуда не ведет и в котором нет никаких дверей?

– Нам лучше вернуться, – сказал Рагнарсон. Исходящий из невидимого источника свет уже был довольно ярок.

– Ого! – воскликнул он, повернувшись и мгновенно выхватив меч.

Обратный путь им преграждала тьма, как будто кто-то вырезал кусок беззвездной ночи и растянул ее между стенами.

Насмешник обошел Браги и потыкал во тьму клинком. Глубокий укол не остался безрезультатным. Послышался хохот, смахивающий на кудахтанье какого-то безумного божества.

– Ого! – воскликнул Насмешник. – Какой жалкий конец для величайшего разума нашего времени, угодившего в ловушку, как последняя безмозглая мышь…

Он бросился на тьму, выставив вперед меч.

– Идиот! – взревел Рагнарсон. – Адские силы… – пробормотал он через мгновение, когда его спутник исчез, лишь коснувшись черноты. – Вполне возможно, что это и есть вход в преисподнюю, – произнес он и бросился во тьму вслед за толстяком.

Ему показалось, что он провалился в колодец вечности и теперь летел сквозь хаос меняющихся цветов, сопровождаемый странным звуком, похожим на шепот злобных существ. Это длилось, длилось и длилось… И вот, не замедляя темпа, он очутился в большом, слабо освещенном помещении.

Эта комната – или зал – бросала вызов здравому смыслу. Воздух в ней был насыщен невыносимыми миазмами. Из разлившегося по всему помещению тумана доносились шорохи и стоны, и Браги показалось, что в кипящих клубах промелькнуло крылатое человекообразное существо с собачьей мордой, за которым последовал обезьяноподобный карлик с клыками чудовищной длины. Все казалось здесь неустойчивым и зыбким. Исключение составляли лишь пол из нефритовых блоков да огромный черный трон, не правдоподобно зловещий и внушающий ужас. Орнамент на троне напомнил ему барельефы, которые он видел в храмах Арандепута Мертрегала в Гандгачкотиле. Но эти рисунки выглядели еще ужаснее, словно их делали руки, по локти погруженные во зло.

Насмешник с обнаженным мечом в руке бродил вокруг трона.

– Что это? – спросил Рагнарсон, которому редко приходилось видеть толстяка таким подавленным.

– Шинсан.

Итак, они, два старых дурака, угодили в ловушку.

Туман заклубился сильнее, и из него выступил какой-то старик.

– Добрый вечер, – сказал он. – Надеюсь, вы говорите по-некремносски? Отлично.

Старец обратился лицом к трону, опустился на колени и, коснувшись лбом пола, пробормотал несколько слов, которые Рагнарсон не смог разобрать. На какое-то мгновение над троном возник еще один клубок тумана. В его глубине витала женщина ослепительной красоты. Она кивнула и тут же исчезла. Старик поднялся с колен, повернулся к пришельцам и произнес:

– Миледи оказала мне большую честь. Однако дело прежде всего. Вы направляетесь туда, где миледи вас видеть не желает. В Кавелине и без вас все сильно усложнилось. Отправляйтесь домой.

– Вот так все просто? – сказал Рагнарсон. – Мы должны вернуться домой, так как сможем помешать вашим планам, не так ли?

– Да.