Диссертация по некромагии

Аспирант лишь тяжело вздохнул в ответ и откинулся на спинку скамьи. Студентка вдруг обратила внимание на то, что мантия некроманта стала значительно светлее, и теперь цвет ткани можно было назвать угольно-серым, края выглядели обтрепанными, а тьма под капюшоном словно усохла. Инталия нашла в сумке последнее печенье, торжественно вручила Арикшаверу и чуть коснулась края мантии:

— Зачарована на уровень силы?

— Угу, как у всех, — буркнул он в ответ, глотая зелье почти не жуя.

Инта сделала вывод: прежде такие мантии носили многие некроманты, может, поэтому они и перешли на обычную одежду мрачных тонов? Чтобы не выдавать свою силу или ее отсутствие? Вскоре по ткани пробежала волна, делая ткань темнее и новее, тогда Инта решилась поторопить собеседника:

— Так почему степь?

Аспирант тяжело вздохнул и приступил к рассказу:

— Я из обычной семьи, небогатой. Дар проснулся, когда уже школу заканчивал. Особых денег в семье не было, поступал сюда как «королевский студент».

Девушка понимающе кивнула. «Королевские», значит, поступили с условием отработать на Корону некоторое количество лет. К счастью для студентов, практика тоже учитывалась, и при желании, можно было не отрабатывать весь срок. Достаточно было просто вернуть казне деньги, потраченные на обучение. Не всем это удавалось, но такой талант, как Арикшавер, наверняка, мог остаться в Академии и это тоже сочли бы отработкой. Учить новых некромантов, способных сдерживать тварей на границах и просто защищать крепости и города — это почетная и денежная миссия, а он сбежал в Черную степь. Девушка невольно прониклась уважением к человеку, способному выбрать нелегкий и опасный труд, не приносящий большого дохода.

— Когда нас распределяли на практику на третьем курсе, меня отправили именно в степь. Там было… непросто.

Некромант даже чуть отвернулся, делая вид, что рассматривает свежий пенек от сломанного зимней бурей дерева. Было понятно, что воспоминания о той практике причиняют ему боль. Девушка даже пожалела, что спросила, но в чем-то Арикшавер был прав — лучше узнавать все из первоисточника, сплетни гораздо хуже.

— Жарко, страшно, куча непонятных правил и сходящих с ума от безделья солдат… — невеселым голосом рассказывал аспирант. — Я мечтал удрать оттуда побыстрее и никогда больше не появляться, а потом мы отправились в ночную вылазку. Мне «повезло» — провалился в яму с корпоскарами. И тот парень, который больше всего издевался надо мной в казарме, вытащил меня, оставив этим существам руку.

Инталия поежилась. Кто такие корпоскары она знала. Жутки твари, смесь скорпиона и грызуна, размером с крупную кошку. Их яд парализует, а потом они съедают живую добычу, разрывая ее мелкими острыми зубами. Одиночку легко заметить и обойти, или прибить камнем, но в брачный период они собираются в стаю, долго возятся на одном месте прокапывая яму, в которой самки отложат капсулы для потомства. Угодить туда — значит, стать кормом для будущих корпоскарчиков.

— Поэтому ты решил заниматься некропротезами? — сообразила девушка.

— Да. Грига списали из армии, он вернулся домой, его там сочли нахлебником и вообще обузой, ведь работать в поле он не мог. Когда я его нашел после практики, он уже почти спился, но я пообещал…

Слова были не нужны, только Инталия вдруг провела рукой по лбу:

— Григ? Григ Скарпи? Здоровенный белобрысый, потерял кисть левой руки в ночной вылазке, вытаскивая практиканта?

— Да, — тьма под капюшоном качнулась, — откуда ты знаешь?

— Он служил в гарнизоне под началом моего отца. Я неплохо его знала, как и всех наших солдат. Про ранение только слышала, — девушка скривилась, — меня тогда под домашний арест посадили, а потом к тетке сослали, учиться. Но Грига я помню, отец даже выхлопотал ему повышенную пенсию за спасение специалиста… Так это был ты! — вдруг подпрыгнула она на месте, не справляясь с эмоциями, — ты тот парень… Ашер?

Некромант развернулся, склонился ближе и недоверчиво сказал:

— А ты та девчонка в штанах. Дочь полковника фон Майера.

— Инталия фон Майер, — подтвердила она, — я же представилась.

— Да мало ли Майеров, — пожал плечами некромант, — а ты меня не узнала?

Девушка нервно хмыкнула:

— В этом балахоне я и отца родного бы не угадала.

— Точно! — аспирант вскочил, одернул мантию, повел плечами, словно хотел что-то сказать, или сделать, но сдержался.

Инталии было любопытно увидеть, насколько изменился тот худощавый до болезненности парень, которого она по воле случая выручила из неприятностей, однако Ашер не собирался снимать капюшон или убирать заклинание, скрывающее лицо. Напротив, некромант отвернулся от нее, словно прячась, затем развернулся к Черной башне, поднял руку, явно собираясь попрощаться.