diskorama

— В двух словах — нашли в бессознательном состоянии, комбинезон был без опознавательных знаков, поэтому арконы забрали к себе. Сначала разыгрывал потерю памяти, потом сбежал. Наткнулся на «грея», запрыгнул в кабину, и вот я тут.

— Больно ловко у тебя по рассказам-то получается! — засмеялся Берт.

— Ты сам просил в двух словах…

— А мы тут все верили, что ты вернешься. И «тарга- ра» твоего не бросали. Хочешь посмотреть?

— Конечно, хочу, я сюда за этим и пришел. А где мой трофейный?

. — Там, в дальнем боксе отстаивается. «Греев» у нас в избытке, так что до него очередь не скоро дойдет, сейчас в ходу «гассы». У нас на них всегда дефицит. Да ты сам знаешь, что я тебе рассказываю.

Заметив какого-то механика, тащившего жестяную коробку, Берт прервался и крикнул:

— Ты куда это несешь?

— Пегас клепки наштамповал, велел в печку на отпуск отнести…

— А какие клепки, десятки?

— Нет, двенадцатые…

— А когда он собирается десятки штамповать, второй день обещает?

— Сэр, я ничего не знаю, я вообще подшивку делаю на четвертом стапеле. Он уже не едет совсем, ролики завалились…

— А кто четвертый стапель у предыдущей смены принимал?! Клорикс?

— Клорикс, сэр, только я вам этого не говорил. Можно я уже пойду?

— Иди… — досадливо отмахнулся Тильгаузен и вздохнул. — Прямо диверсанты какие-то, честное слово, а не боевые камрады… Ну ладно, идем, покажу тебе твоего красавца, уверен, ты его узнаешь.

51

Джек узнал бы своего боевого друга и в более разобранном состоянии, но то, как выглядел сейчас «тар- гар», заставило его улыбнуться через силу.

Корпус машины был вывешен на талях, опоры и манипуляторы валялись у стены, и к ним еще не приступали — слишком много времени отнимал корпус, на котором виднелся широкий шов, частью зачищенный и зашлифованный.

— Не переживай, Джек. Радуйся, что не видел, как все это выглядело, когда нам его привезли с поля. Я плакал, честное слово, плакал, глядя на этот ужас, и даже не представлял, что с тобой произошло. Первая мысль — тебя просто испарило, прямое попадание снаряда большого калибра, и взрыв внутри кабины, такое часто бывает. Но когда заглянули внутрь, поняли, что это не так, внутри все было целым. И тогда у нас появилась надежда, что ты уцелел.

— Спасибо тебе, Берт…

— За что, приятель?

— За то, что верил, что я вернусь.

— Тут все верили… — отмахнулся Берт и отвернулся, чтобы скрыть проступившие слезы. Потом откашлялся и, снова нацепив улыбку, повернулся к Джеку.

— Самое главное, приятель, не железо, мы его поправим, сам знаешь, здесь работают специалисты высшего класса. Самое главное — это перспектива, развитие, понимаешь? Стой здесь, сейчас я тебе покажу…

С этими словами Тильгаузен нырнул в свою камор* ку и, немного пошумев там, разбрасывая железки, вы* шел с двумя большими, похожими на трубы конструкциями.

— Что это, как ты думаешь?

Джек силился понять, но до него не доходило.

— Пощупай, прикинь, куда эта штука могла бы при* годиться…

Джек взялся за край трубы, потер ее пальцами.

— Похоже на керамическую броню дэ-шесть.

— Правильно мыслишь! Мы сами сварили и закрепили, теперь даже на дэ-семь потянет.

— Похоже на кожух… Защитный кожух!

— Теплее, Джек, теплее, — улыбался Тильгаузен. — Но куда годятся такие небольшие защитные кожухи, Джек, тем более что их два?

— На гранатометы? — неуверенно произнес Джек.

— На гранатометы! Правильно! Вот тут впереди еще будут шторки, так что твои гранатометы на ушах «тарга- ра» будут закрыты, и никакие пули и осколки им теперь не страшны! Можешь смело атаковать арконов!

— Здорово, Берт! — воскликнул Джек, и они снова обнялись. Джек уже прикидывал, какие выгоды сулит эта доработка, и вспомнил, как нервничал, атакуя про* тивника, который бил по нему из бортовых крупнокалиберных пулеметов. Тогда лишь чудо спасало его от детонации, а теперь будет спасать прозорливый гений Берта Тильгаузена.

— Ой, а что это такое? — спросил Джек, услышав звук, который стал заглушать шум электромолотков, точильных кругов и особенно шумных клепальных ав* томатов.

— Так, ё-мое, это же «середняк» с нашим десантом возвращается, как я мог забыть?!

И они выскочили из ангара, как и три десятка механиков, побросавших работу и вышедших встретить боевую смену.

52

«Середняк» заходил со стороны солнца, и никто, кроме Джека, не заметил, что из-под сорванного люка под левым шасси вырывается пламя и белый, перемежающийся зелеными искрами, дым.

— Пожарный расчет на площадку! Четвертая степень опасности! — заорал Джек, действуя как автомат.

Услышав команду, дюжина механиков, составлявших две пожарные команды, рванулись к стеллажам, и через десять секунд по двору техпарка зазмеились рукава шлангов, а на пожарных столбах взревели пенные генераторы.

Пена ударила в землю задолго до посадки геликоптера, но пилоты с облегчением перевели дух — их проблемы видели и их встречали.

— На одном моторе идет! — закричал кто-то позади Джека.

«На одном», — согласился тот, видя, как болтает корпус транспорта от нехватки тяги.