Дискета мертвого генерала

– Увы, это правда. Предвидя возможные осложнения, профессор изготовил точную копию контейнера, где хранилась программа кодировки, и в конце концов в критический момент всучил ее Крамскому. Вынужден признать, что он провел нас как совершеннейших дилетантов. Потеряй он дискету, все многолетние труды моментально были бы спущены в унитаз. Зато сейчас он может спокойно продолжать работать. И так же, как раньше, господа политики будут думать, что проходят курс восстановления утраченных сил, а на самом деле спецслужбы по-прежнему будут манипулировать ими по своему усмотрению. Кстати, вас, наверное, все прошедшее время занимала одна мыслишка… Так, Валерий Николаевич?

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Неужели вы, хотя бы на минутку, не переставали размышлять, что же это за люди такие, которые предприняли удивительную по дерзости попытку вооруженного захвата «Золотого ручья»?

Если вам все еще интересно узнать правду, то…

– Сделайте одолжение, – я непроизвольно подался вперед, не сводя глаз с этого маленького, но необычайно властного человека. Да, такие, как он, должны знать правду.

– А не было никакой попытки захвата! – Сидящий напротив меня человек чуть улыбнулся и медленно покачал головой. – Все это был спектакль. .. Как только вертолет пропал из поля видимости, возле территории объекта, который, надо отметить, так мужественно защищали ваши парни, не раздалось больше ни одного выстрела. Через тридцать минут они покинули «Золотой ручей», прочесали все окрестности в радиусе двух километров и не обнаружили не только ни одного убитого, но вообще каких-нибудь более-менее серьезных улик, позволяющих идентифицировать нападавших. Никто не знает, кто они были, Валерий Николаевич. Никто…

Я откинулся на спинку кресла и ощутил, как начал дергаться нерв на правой щеке.

– Как вы уже, наверное, догадались, – между тем продолжал собеседник, – Крамской работал на нас. Он был большой фигурой, но все-таки не имел доступа к дискете с программой кодировки.

Дискета постоянно хранилась в сверхсовременном электронном сейфе Славгородского, и лишь изредка ее отвозили в Москву, на очередной «сеанс». Тогда на протяжении всего маршрута выставлялась такая охрана, что ни о каком захвате не могло быть и речи. К тому же инструкция гласила, что при реальной опасности попадащы программы в руки врагов она должна быть немедленно уничтожена. Но мы очень хотели получить ее!..

И тогда был разработан план, о котором вы уже знаете. Сначала, ради чего пришлось немало потрудиться, «Золотой ручей» полностью отрезали от внешнего мира. Я имею в виду связь, – уточнил мужичок. – Затем проводится максимально приближенная к реальности имитация попытки захвата секретного объекта. Вот почему мы вынуждены были применить «мухи» и уничтожить наблюдательные вышки. Ну а дальше, когда становится совсем жарко и появляются «бэтээры», Крамской врывается к профессору и настаивает на немедленной эвакуации дискеты с программой. Но, видимо, даже перед лицом возможной смерти тому стало жалко расставаться со своим любимым детищем… Так или иначе, но Славгородский имел у себя заранее изготовленную в точном соответствии с оригиналом копию контейнера, в котором обычно хранилась дискета, и без лишних колебаний сразу же отдал ее генералу.

– А как насчет подбитого вертолета? Он тоже входил в ваш гениальный план?! – не выдержал я.

– Увы, нет, – отрицательно покачал головой собеседник и нахмурился, став похожим на мятую губку. – Ваши парни должны были видеть, что вслед вертолету стреляют… Конечно, в дальнейшем судьба Крамского, становившегося лишь ненужным свидетелем, была предопределена. Но мы не думали, что все случится благодаря шальной пуле. Что же касается вас, Валерий Николаевич, то еще до начала операции мы знали про вас все. Ведь именно вам отводилась роль «проводника» генерала. Так что не ломайте себе голову ненужными раздумьями вроде тех, как мы так быстро оказались в Пярну.

Мужчина встал с кресла, медленно подошел к окну, выходящему на сверкающее в солнечных лучах Чудское озеро, и глубоко, почти театрально, вздохнул.

– Вот так-то… Что скажете, товарищ майор, удивил я вас? Конечно, удивил… – утвердительно кивнул хозяин и отпил небольшой глоток из принесенного официантом бокала.

– Кто вы такие?! – Я уже не мог сдерживать себя и обрушил на человека сразу кучу волнующих меня вопросов. Они играют со мной в открытую, так почему мне нужно корчить из себя идиота и притворяться партизаном Шмелевым?

Хозяин дома отошел от окна и снова сел в кресло напротив.

– Вы спрашиваете – кто я, или – кто мы? – с усмешкой переспросил мужичок, выпуская в мою сторону густой сигаретный дым и наклоняясь вперед, чтобы поставить на столик бокал и стряхнуть в пепельницу пепел.

– Хотелось бы узнать и то, и другое, – я старался не смотреть в глаза хозяина дома, и взгляд мой блуждал по развешанным на стенах картинам.

На этот раз я узнал еще одну, чью копию несколько лет назад видел в Русском музее Ленинграда.