Дисфункция реальности

Полип начал раздуваться, по мере увеличения вершина выпуклости становилась все тоньше, пока не стала просвечивать. Под ней виднелось красное пятно, оказавшееся концом стебля толщиной с ногу человека, основание которого уходило вглубь корабля. Набухшая верхушка раскрылась, и на пол выплеснулось немного густой прозрачной жидкости. Мышцы сфинктера внутри красного стебля разошлись, отчего он стал удивительно похож на беззубый рот. Внутри медленно пульсировала темная трубка.

Афина держала биотехинкубатор — сферу телесно-розового цвета диаметром пять сантиметров, поддерживающую температуру человеческого тела. Согласно информации на нуль-тау-капсуле, в которой она хранилась, яйцеклетка в ней была женской, и именно ее оплодотворил Синон. Афина наклонилась и бережно положила сферу в ожидающее устье.

— Это дитя я нарекаю Сирингой.

Маленький шарик инкубатора с негромким влажным чавканьем исчез внутри. Края сфинктера сомкнулись, и стебель снова скрылся из вида. Синон погладил Афину по плечу, и они обменялись горделивыми улыбками.

— Они будут прекрасной парой, — гордо сказал «Иасион».

— Да.

Афина двинулась дальше. Им предстояло пробудить еще четыре оплодотворенные яйцеклетки, а Ромул снаружи становился все больше и больше.

Биотопы Сатурна с печалью откликнулись на зов «Иасиона». Космоястребы, находившиеся в Солнечной системе, выразили товарищескую поддержку, и те, кто не был связан обязательством по доставке грузов, свернули со своих маршрутов, чтобы собраться вокруг Ромула.

«Иасион» плавно обогнул стационарный док на северной оконечности биотопа. Афина, прикрыв глаза, через сродственную связь воспринимала изображения с сенсоров космоястреба, развернувшихся перед ее мысленным взором с невероятной четкостью. Картина менялась по мере приближения, и скоро край биотопа уже нависал над корпусом корабля. Она увидела обширный участок слегка шероховатой красно-коричневой кожи полипа, надвигающийся на нее словно скала. Четыре концентрических выступа напоминали волны, застывшие в момент наивысшего подъема.

Космоястреб направился ко второй складке, отстоящей от центральной оси на два километра, и уменьшил скорость, приспосабливаясь к скорости вращения биотопа. Корабли адамистов с их реактивными двигателями не обладали необходимой маневренностью для посадки на выступах, и все площадки здесь были предназначены только для космоястребов.

«Иасион», выбирая свободное место, будто парил над длинным рядом грибовидных посадочных площадок. При всей своей массивности спускался он с хрупкой грацией колибри.

Искажающее пространство поле постепенно рассеялось, и Афина с Синоном ощутили, что сила гравитации снизилась до половины g. Вскоре к биотехкораблю на больших плоских шинах неспешно подкатил транспорт для экипажа с переходной трубой-шлюзом на крыше, похожей на хобот слона.

— Пора, — поторопил ее Синон, не скрывая взбудораженных чувств.

Он тронул ее локоть, отлично понимая, как Афине хочется остаться на корабле и разделить с ним последний полет.

Та неохотно кивнула.

— Ты прав, — произнесла она вслух.

— Жаль, что тебе от этого не легче.

Она устало улыбнулась и позволила вывести себя из кают-компании. Автобус уже вплотную подъехал к космоястребу. Его переходная труба вытянулась, скользнула по верхней обшивке корабля и коснулась тороида.

Внимание Синона привлекла стая космоястребов, летящих вровень с посадочным выступом. Их собралось около семи десятков, и опоздавшие, высадив свои экипажи на других уровнях, все еще прибывали. Невозможно было не почувствовать отголоски эмоций ожидающих кораблей, и он ощутил, как в ответ начинает петь его собственная кровь.

И только когда они с Афиной стояли уже у входа в переходной шлюз, Синон заметил неоднородность эскадрильи биотехкораблей. «Иасион» послушно сосредоточил изображение на заинтересовавшем его объекте.

— Это же черноястреб! — воскликнул Синон.

Его странная асимметричность среди классических «линз» сразу привлекала внимание. Неравномерно приплюснутая капля — верхняя половина была более выпуклой, чем нижняя, — по его прикидкам, имела длину не меньше ста тридцати метров, а на темно-синем полипе корпуса выделялся чуть поблекший узор в виде пурпурной паутины.

Увеличение размеров и другие изменения, отличающие черноястребов от стандартных космоястребов (кое-кто называл этот процесс эволюцией), были произведены по просьбам капитанов для того, чтобы сделать корабли более мощными. «На самом деле, — с горечью подумал Синон, — увеличение боеспособности — вот к чему они стремились». А ценой этих улучшений стало сокращение срока жизни.

— Это «Удат», — спокойно сказал «Иасион». — Он быстр и силен. Многообещающий новичок.

— Так вот каков твой ответ, — отозвалась Афина, воспользовавшись режимом личного сродства, так что ее мысли были недоступны для остальных.