Дисбат

— Плевать мы хотели на вашу мораль. Прости, конечно, за грубость. Но впредь не путай отношений — между людьми в рамках вашего общества и отношений между человеком и духом. Это совершенно разные понятия… Ну как, ты уже можешь идти?

— Конечно. — Ощущая легкое головокружение, словно от стакана шампанского, Синяков встал на ноги. — Подумаешь, пол-литра крови! Невелика потеря. У меня ее литров пять.

— Однако ведь нам по этому городу еще шастать и шастать…

Глава 14

Теперь они передвигались с предельной осторожностью, словно опасаясь попасть на мушку невидимого снайпера: добравшись до очередного поворота, из-за угла внимательно осматривали открывшуюся улицу и, если ничего подозрительного в поле зрения не попадалось, бросались вперед, к ближайшему укрытию.

Ясно, что ни о посещении пивных, ни о созерцании городских достопримечательностей, порожденных причудливыми сочетаниями разновременных теней, самым загадочным образом материализовавшихся в Пандемонии, сейчас не могло быть и речи.

(Хотя посмотреть было на что — например, на Дворец пионеров, трансформировавшийся в мрачный готический храм, или на конный памятник какому-то военачальнику, чья фигура приобрела сходство с кентавром, из прежней атрибутики сохранившим только генеральскую фуражку, полуконскую-получеловеческую морду да ряды медалей, оказавшихся в том месте, где у верховых лошадей должны проходить ремни нагрудника.)

— Надо спешить, — сказал Шишига, когда они, прячась в подъезде, пережидали длинную процессию бесов, с заунывным пением бредущих куда-то прямо посреди мостовой. — Скоро ночь, любимое наше время. Тут уж начнется такой шабаш, что тебе и на танке не проехать.

— Когда же вы спите?

— Никогда. Нам это не нужно.

— Ты, главное, выведи меня из города. А я уже сам постараюсь отыскать людей. Помнишь, тот бес, который ворвался в пивную, говорил, что они бродят где-то в ближайших окрестностях.

— Брехал он, как всегда. Подумай сам — зачем людям в город лезть? Они же не самоубийцы. Это только Решетняку удается пока смирять бесов. Да и то лишь потому, что им всерьез никто не занимался… Люди держат оборону. Главное для них — не позволить нашему брату прорваться в срединный мир.

— А что вас туда так тянет? Не иначе как жажда крови.

— Не только. Из срединного мира можно вернуться обратно в преисподнюю. По крайней мере, многие из нас верят в это.

Улица вновь опустела, и они быстро двинулись к маячившей невдалеке белой глыбе оперного театра — очередной промежуточной цели своего опасного маршрута. Синякову помнилось, что в этом затейливом здании, смахивающем на сильно пострадавший в тропических штормах айсберг, можно спрятаться так надежно, что тебя не отыщет даже целая армия бесов.

Проходя мимо обгоревшего автомобильного остова, от которого еще тянуло запахами железной окалины, мазута и жженой резины. Синяков мечтательно произнес:

— Вот бы разжиться колесами! Многие проблемы сразу бы отпали.

— Поздновато ты опомнился, — заметил Шишига. — Бесы первым делом все машины сожгли. Очень уж им понравилось, как те горели.

В конце улицы показалась движущаяся встречным курсом парочка бесов — один в длинной красноармейской шинели, другой в треуголке и синем кафтане гренадера. Шли они в обнимку, и за спиной у каждого тускло поблескивал штык.

Не сговариваясь, Синяков и Шишига свернули в ближайший переулок, пробежались немного рысцой и оказались на берегу речки Свиристелки, в отличие от своего реального прототипа, лишенной пока гранитной набережной.

— Как ваша братва к воде относится? — поинтересовался вдруг Синяков.

— Если она не настояна на чесноке или укропе, то вполне нормально, — ответил Шишига. — Однако плаванием мы не увлекаемся, если тебя интересует именно это.

— А как же водяные и русалки?

— Ты в них веришь?

— После того, что случилось со мной за последнюю неделю, я готов поверить в любую нечисть.

— Если эти твари и в самом деле существуют, так только в вашем мире. Нам они даже не родственники.

— Значит, если я поплыву вниз по течению реки, никто из вас меня не достанет.

— Почему же… было бы желание. Есть такие бесы, что по воде ходят аки посуху. Но в общем-то это мысль здравая. По крайней мере, нос к носу ты ни с кем из наших кровососов не столкнешься.

— Вплоть до мельничной плотины, — уточнил Синяков, хорошо запомнивший многие особенности этого возникшего из небытия города.

— За плотиной уже и улиц почти нет. Если сумеешь туда добраться, считай себя в безопасности. В относительной, конечно.

Пристрастия к плотницкому искусству Синяков никогда не испытывал (а что уж говорить о Шишиге, который вообще никогда пальцем о палец не ударил), однако сумел все же соорудить некое подобие плота, основными материалами для которого послужили снятые с петель двери сарая и несколько звеньев дощатого забора.

— Ну что, прощаться будем? — сказал он, вступая на свое утлое плавучее средство.

— Успеем еще, — ответил Шишига. — Ты плыви себе, а я на всякий случай рядом по бережку пройдусь. Мало ли что…