Дисбат

Однако, судя по всему, Стрекопытов находился с фортуной совеем в других взаимоотношениях. Ни слова не говоря, он выложил на кухонный стол гору никогда не виданных здесь деликатесов — икру, красную рыбу, сервелат, копченую курицу, оливки, а вдобавок еще выставил две литровые водочные бутыли, на этикетках которых медалей имелось не меньше, чем на груди у самого бравого из генсеков.

— Это чтобы твой отъезд отметить, — как о чем-то само собой разумеющемся сообщил он и, предваряя немой вопрос Синякова, извлек из шерстяного носка пять новеньких стодолларовых бумажек.

— Ну спасибо, — пробормотал тот. — Век не забуду…

— Извини, больше не получилось. День сегодня неудачный. Это я еще с утра понял, когда бутылки собирал. Пятьдесят штук всего вышло. Из них половина «бомбы». А такие нынче попробуй сдай.

— Честно сказать, не ожидал даже, — признался Синяков. — На рулетке играл?

— Еще чего! Я только в картишки. Тут дело верное. Местных банкометов их ремеслу те фраера учили, которых я еще при развитом социализме до нитки раздевал. Они против меня, как «Шинник» против «Ювентуса».

— Зачем же ты тогда по помойкам шатаешься, если за один вечер можешь такие деньги настрогать?

— А на фига мне они? — пожал плечами Стрекопытов. — Имел я уж деньги. Да еще какие. И горя с ними хлебнул, и счастья. Хватит. Ну что, спрашивается, мне сейчас от жизни надо? Банку денатурата, кусок хлеба, рвань какую-нибудь — срам прикрыть, да шалашовку, желательно со справкой из вендиспансера. Всего этого на свалке хватает. Зачем судьбу зря гневить… А в казино я только ради тебя сунулся.

— Возможно, ты и прав, — согласился Синяков, голова которого сейчас была занята совсем другими заботами. — Я, пожалуй, по магазинам прошвырнусь. Надо кое-что в дорогу прикупить. А не то у меня даже рубашки приличной нет, не говоря уже о белье. Плюс мыло, одеколон, зубная паста…

— Зубную пасту ты и в аэропорту свободно купишь, — сказал Стрекопытов. — А насчет одежонки не беспокойся. Сейчас подберем что-нибудь. Не на свадьбу ведь едешь. Зачем зря тратиться…

Из антресолей, до этого всегда закрытых на ржавый навесной замок, были немедленно извлечены на свет божий два узла с носильными вещами, хотя далеко и не новыми, но вполне подходящими для человека, переставшего пользоваться услугами модных магазинов еще лет десять назад. Стрекопытов принялся сортировать одежду, женскую и детскую отбрасывая в одну сторону, а мужскую — в другую. Делал он это со сноровкой опытного старьевщика.

— Свитерок как раз на тебя, — приговаривал он при этом. — Скромный покрой, полушерсть… Вот только на локте маленькая дырочка. Заштопаем без проблем… Трусы семейные, в цветочках. Стираные… Клифт импортный. Без пуговиц, зато на подкладке…

— Что это за пятна на нем? — подозрительно поинтересовался Синяков. — Не кровь?

— Скорее всего томатный соус. — Стрекопытов понюхал лацканы пиджака. — Но если сомневаешься, лучше не бери… Джинсы отечественные. Твой размер, но замок на ширинке неисправен… Еще одни трусы семейные, в горошек… Футболка. Клуба «Динамо».

— Не надо, — отмахнулся Синяков. — Я всегда за «Торпедо» болел.

— Подштанники утепленные. Незаменимая вещь для людей, ночующих под открытым небом… Ремень брючный. Кожзаменитель. Пряжку можно использовать вместо кастета…

Не прошло и получаса, как Синяков был полностью экипирован в дорогу. И рубашка подходящая нашлась, и брюки нужного фасона, и куртка-ветровка, и полдюжины мало ношенных носков, и даже добротные солдатские ботинки, которые Стрекопытов почему-то назвал «берцами».

— В кладовке у меня еще пуленепробиваемый жилет имеется, — доверительно сообщил щедрый хозяин. — Но тот, правда, и в самом деле весь кровью перемазан. Да и не пустят тебя в самолет с бронежилетом.

— Спасибо. Без бронежилета я как-нибудь обойдусь. Но вот сумка какая-нибудь не помешала бы. Куда я все это добро засуну?

Впервые Стрекопытов оказался в затруднительном положении. Среди его запасов имелись и холщовые мешки, и полиэтиленовые пакеты огромного размера вроде тех, в которых санитары увозят в морг трупы, и даже дамские сумочки разных фасонов, но самой обыкновенной дорожной сумки или даже туристского рюкзака не оказалось.

— А с чем же ты сюда пришел? — удивился Стрекопытов.

— Да ни с чем. Шапка на голове. Куртка на плечах. Документы в кармане. Потом жена, правда, кое-что та постельных принадлежностей переслала. То, что выкидывать жалко было…

Стрекопытов вновь принялся ковырять пальцем в носу. Эта операция, по-видимому, действовала на его мышление столь же эффективно, как кнут на клячу или стартер на двигатель. Уже спустя полминуты он хлопнул себя по лбу:

— Кажется, придумал!

— Я и не сомневался, — сказал Синяков, однако Стрекопытов, устремившийся к выходу, этот скромный комплимент услышать уже не мог.