Династия Рейкхеллов

— Справедливо. — Как и Луиза, Джонатан не хотел спешить. Он почти завидовал Эдмунду и Руфи, которые сегодня решили пожениться не позднее чем через неделю. Но у него с Луизой взаимоотношения были более умеренные и спокойные, и он говорил себе, что их брак будет более прочным из-за отсутствия сильного эмоционального воздействия. — Ты поужинаешь вместе с нами сегодня вечером? Джудит и Брэд придут вместе с детьми, потому что приехал Чарльз. Я знаю, он хочет тебя увидеть.

— Спасибо, Джонатан, но я не хотела бы быть помехой на вашем семейном торжестве.

Он не мог не засмеяться:

— Помехой? Но ты же собираешься стать членом семьи Рейкхеллов.

Луиза застенчиво улыбнулась:

— Конечно, это правда, но пока я не член семьи, я буду чувствовать себя посторонней.

Он вынужден был уступить ее желаниям.

— Я уверена, мама и папа захотят, чтобы ты, Чарльз и твой отец пришли к нам завтра на обед. Они свяжутся с твоим отцом. — Неожиданная мысль пришла ей в голову. — Как скоро ты собираешься в Китай?

Хотя он желал отплыть сразу же, сложно было объяснить, что для него и Чарльза будет лучше, если они подождут поступления доходов от продажи шеффилдских пил. Им срочно нужны были наличные деньги.

— Я не уверен, но полагаю, что месяца через два. Я собираюсь в Фолл-Ривер за ткацкими станками, их смогут доставить только через несколько недель.

Ее глаза стали большими.

— Ты уверен, что не будешь заниматься торговлей опиумом на Востоке?

Странно, как мало она его знала.

— Пусть лучше мой клипер развалится по швам во время урагана, — сказал он. — Чарльз думает так же, как и я. Существуют огромные возможности заниматься официальной торговлей с Китаем, торговля наркотиками безнравственна. Более того, это против китайских законов.

— Я очень рада, — сказала она, идя с ним к двери. — Я бы чувствовала себя ужасно, если бы думала, что ты делаешь деньги на человеческих страданиях.

— У меня много недостатков, но это не один из них.

Луиза положила ладонь на его руку, и когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, она подставила ему губы.

То ли ее смягчил подаренный им медальон, то ли его отношение к торговле опиумом, как бы то ни было, он был рад и даже потрясен. За оболочкой послушания скрывалась страстная молодая женщина, и воспоминание о ее поцелуе осталось у него в памяти. Вероятно, их взаимоотношения не были такими спокойными, как он предполагал, и он предупреждал себя о необходимости соблюдать осторожность и сдержанность в дни своего временного пребывания дома. И вступить с ней в интимную связь будет значительно легче, чем он думал.

Хартфордская газета «Курант» прислала корреспондента в Нью-Лондон, чтобы взять интервью у Джонатана. В город приехал художник, чтобы сделать эскиз «Летучего дракона» для нью-йоркской «Пост».

— Чего бы ни добился клипер, Исаак Макким заслуживает благодарности, — сказал Джонатан репортеру. — Я уверен, что в ближайшие десятилетия в открытых морях постоянно будут устанавливаться новые рекорды скорости.

Его спросили:

— Не могли бы вы предсказать продолжительность других морских маршрутов в следующие двадцать пять лет?

— Я не отважился бы. Мой следующий клипер превзойдет «Летучего дракона», другие проектировщики тоже готовы вступить в борьбу. С уверенностью я могу сказать, что мы сегодня стоим на пороге новой эры. Мир будет становиться меньше, и он уже уменьшается.

Джонатан получил письмо из Вашингтона, на письме была печать президента Соединенных Штатов. Небольшое послание было написано тонким небрежным почерком пожилого, больного человека:

«Когда через полтора года я уйду в отставку, я буду спокоен, зная, что такие молодые люди, как вы, будете продолжать нести символ величия, который является высшим достижением нашей любимой страны. Примите мои сердечные поздравления в связи с вашим достижением».

Подписано было большими жирными буквами: ЭНДРЮ ДЖЕКСОН.

Письмо стало сразу же самой ценной вещью Джонатана, которую он сохранил до конца своих дней.

Гордый за сына, Джеримайя Рейкхелл хотел с ним серьезно поговорить о планах на будущее. Но он решил подождать, пока не утихнут волнения вокруг его победы. Кроме этого, он беспокоился, так как он не все мог понять.

Конечно, он был рад признать, что ошибался в оценке потенциальных возможностей клипера. Если только он действительно был неправ. Два трансатлантических плавания «Летучего дракона» так отличались друг от друга, что он, чья жизнь полностью была связана с судоходством, был поставлен в тупик. Сначала он хотел решить вопрос для себя, а потом обсудить его с Джонатаном.

Начал он с того, что позвал Брэдфорда Уокера в свою контору.

— Брэд, мне нужна твоя помощь, — сказал он.

Всегда почтительный во всех взаимоотношениях с тестем, Брэд ответил:

— Вы знаете, я сделаю для вас, что могу, сэр.

— Это не для меня, а для всех нас. Я полагаю, так как это постоянная часть твоей работы, то ты детально изучил вахтенный журнал капитана Дэвиса Хартли о первом плавании «Летучего дракона»?