Димитрий (СИ)

         Его везли к Сандомирскому воеводе Юрию Мнишеку, тестю Константина Вишневецкого. Димитрий нимало не возражал против брака с бывшей на выданье дочерью Мнишека. Интересы честолюбия преобладали. Никогда не видев невесту, он заранее был согласен, торжествовала бы честь. На беду, честь виделась сомнительной. Под предлогом уяснения дороги, претендент попросил карту и на ней с великим трудом отыскал крошечный Сандомир, куда ехали. Адам и Константин Вишневецкие чересчур пренебрегали претендентом, чтобы внушать, как Юрий понабивал торока барахлом и звонкою монетою, совместно  с братом оказывая сомнительные услуги предшественнику Стефана Батория. Впадавшему в детство Сигизмунду - Августу они приводили предсказательниц, легко превращавшихся в любовниц. Сестра Анна гнала пройдох, брат  привечал. Завистники говорили, что, закрыв глаза королю, наперсники так обобрали дворцовые сундуки, что венценосца не во что было переодеть. При французе Генрихе Юрий Мнишек удержал фавор, служа кравчим. На торжественном обеде некий Залинский злостно подтвердил источник Мнишковых богатств – свидетельство, оставленное без суда или поединка на французский лад.  Часть цены трона,  Анна Ягеллон в супружестве с Баторием, отодвинула Мнишков. Кончина короля, восшествие на престол шведа, сына сестры Анны Екатерины, неуступчивой невесты нашего Иоанна, подстегнула амбиции Мнишков и подвигла Вишневецких, знавших родню, со смехом предложить сомнительный московский образчик.

         Дом Юрия был обложен камнем, не бежал этажности и стоял в городке, укрепленном стеной,  тыном,  рвом. Открывавшийся вид на еще немноговодную  Вислу,  намекал при неоцененности положения на материальный избыток. Мнишек, умевший делать деньги из воздуха, вопиял претензией. Молча выслушав представление Вишневецких, он не подал претенденту руки. Надменное недоверие сочилось из стен. Казалось, даже дымные светильники отекали им. Претендент не собирался заискивать. Он стоял без движения, гордым видом показывая, что не мыслит заискивать перед провинциальной знатью. Под маской усиленного достоинства Димитрий поражался количеству высыпавших Мнишков. Тут и брат, и жена, и одиннадцать детей сильночреслого Юрия: от покойницы Тарло сыновья Ян и Станислав, дочери Марина и Урсула – эта замужем за Константином Вишневецким и сейчас в родительских гостях; от присутствующей княжны Головинской четверо сыновей мал мала меньше и под стать трое дочерей. «Как же он кормит сию ораву?» - думал претендент про подвижного складного человечка, щупавшего его испытующим взглядом. И другая мысль мгновенно покрыла первую, игривую: «Если собрать одну родню и челядь четырех польских и украинских родов, явится войско, способное измотать Бориса».

         Димитрия позвали к столу. И он сел, заняв сразу два стула. На другой положил ноги в узконосых сафьяновых казакинах. Димитрия посадили не во главе стола, где сидел хозяин и не напротив, где развалился, прочехардив по доскам пола зять. Обносили чашей. Юрий глядел поверх буравчатых глаз на прическу  претендента. Волос одной длинны лежал волос к волоску, как бывает после того, как голову брили наголо. Следствие перенесенной болезни? Мимо большого, но не толстого носа взгляд Юрия скользнул на щеку гостя. Ждало новое удивление: щека была гладкая, как у женщины. Следы бритвы отсутствовали. Борода либо не росла, либо тщательно выщипана, дабы и не тужилась расти. Исключая большие пальцы, все четыре на каждой руке были обвиты золотыми кольцами и перстнями. Претенденту приходилось держать пальцы особым образом, врастопырку, чтобы удержать кубок или вилку. Димитрий производил впечатление крайне необычного человека, Юрий начинал понимать зятя, угостившего его им: свободно говорил по-польски, украински и на латыни. Через губу, сыпал цитатами из Ювенала  и Тацита – естественно в приложении к современному русскому правлению. Реминисцируя приближенность Юрия Генриху Анжу, претендент именовал  установления Годунова  по-французски – нелегитимный режим… Мнишека передернуло: назойливое неприятное ощущение  гордой образованной своеобычности: будто не с Москвы, а с Луны бродяга свалился. И вдруг озарением подвижный ум отыскал претенденту определение он – наш, он держит себя как великопольский пан! Димитрий знал, чего от него ждут. Что ж, он не предлагал наворовавшимся провинциалам целовать ему колено, локоть или кисть. Он снисходил до повести о несчастьях несломленного духа и чудесном избавлении Проведением.

         Претендент из предосторожности не спал один в комнате. Ему постелили вместе с Отрепьевым. Когда окончательно стемнело, Димитрий лежал, не смежая веки, глядя на брусья, скрещивавшиеся на верху. Ему виделась плаха или венец, или утомленно он растворялся в образе смерти, размышляя, напрасно ли сделался игралищем стольких разнонаправленных сил. Слабый шум послышался за дверью. Скреблась, не кошка ли? Дьяк взял пистолет и пошел к дверям, готовый ко всяким кошкам. Григорий впустил Марину Юрьевну.