Дикое поле

— Далеко. Только еще раз повторю — руки у всех загребущие, а глаза — завидущие. Так ты, Мисаиле, мне того новгородца прощупай. В самом ли деле он из Новгорода, или нет? И с каким делом приехал? Вы ж земляки… вот и встретитесь, как бы случайно. Тем более, человечек этот сам подобных встреч ищет — привечает верных людей. Эй, эй, парень! А ну еще пива давай! И еще — полпирога с визигою.

Ага… вот оно как.

Честно говоря, у Ратникова нет никакого резона втравливаться в чужие интриги. Кто хуже, кто лучше — Даниил Галицкий или, скажем, Ярослав Всеволодыч и сын его Александр Грозны Очи, это еще бабушка надвое сказала. Все хороши. На Руси уж издревле так повелось, как большой начальник — так обязательно сволочь. Впрочем, не только на Руси так. Ту же Орду (будущую «Орду») взять — интриган на интригане сидит и завистником погоняет. Все власти хотят… властушки! Потому что от нее, родимой, все — и почет, и уважение, и деньги немалые.

Оп-па!!!

Подумав, Михаил вдруг стукнул себя по лбу и улыбнулся. Ну, раз такое дело, раз этот галицкий кондотьер Савва намерен использовать его в своих разборках, так почему бы и не использовать его самого? В личных, так сказать, своекорыстных целях.

— Слышь, Савва, и у меня к тебе тоже одна просьба будет.

— Слушаю!

— Даже и не просьба — просьбишка. Так, делов-то на медяху. Тут недалеко место одно есть… там парнишка, родственник мой. Надо бы его вызволить… и где-нибудь на короткое время спрятать.

— Хэ! — Корягин расхохотался. — Всего-то? Надо — так вызволим. Парнишка твой в невольниках, что ли?

— Да. У Мефодия, есть тут такой ювелир.

— Знаю я Мефодия… — задумчиво покивал кондотьер. — Когда вызволять-то?

— Уже… Слышишь звон колокольный?

Усмехнувшись, Савва положил руку на эфес сабли:

— Ну, тогда идем — чего время терять?

Привязав коней в проулке, Михаил с Корягиным подошли к узкой дверце, замаскированной в кустах так, что летом ни черта и не заметишь, мимо пройдешь в полной уверенности, что тут глухая ограда тянется. Вот только сейчас, когда листья все давно уже облетели, калитка была хорошо видна.

— Смотри-ка! Не заперта, — кондотьер вытащил саблю. — Словно бы ждут… или ждали.

— Так ведь меня же и ждут! Саблю-то спрячь, не пугай народ раньше времени.

— Ждут, говоришь? — Корягин оглянулся по сторонам. — Вот так вот — почти нараспашку?

— Постой…

Михаил потянул на себя дверцу… и едва успел отскочить в сторону: к ногам его вывалилось окровавленное тело Охлони.

— Ловко его, — наклонившись, спокойно произнес Савва. — Прямо в сердце. О, слышишь? Шум… видать, хватили уже… заподозрили. Пожалуй, пойдем-ка отсель, друже.

— Да, — прислушиваясь к быстро приближающимся голосам, Ратников со вздохом кивнул. — Пожалуй, навряд ли у нас с тобой что сейчас сладится. Эх, Тема, Тема… и когда ж твое время придет?

Глава 12 Зима 1245–46 годов. Сарай ЙИСУТ И ОКУНЬ

Льется полночь в окно,
Льется песня с вином…

Михаил Светлов.

Пирушка

Михаил конечно же знал тюркскую речь далеко не в совершенстве, но вполне достаточно, чтобы понять смуглого узкоглазого всадника. Тот окликнул Ратникова уже у самой усадьбы, нагнал:

— Ты — тот, кого называют Мисаил Урус? Верный нукер Ак-ханум?

— Пусть так, — Миша скривился — этот кривоногий черт ему явно не нравился.

Мосластый, харя круглая, словно плошка, нос приплюснутый, ноздри едва не навыворот — этакий красавец. Что еще сказать? Лисья шапка, такой же малахай, щедро украшенная серебром узда, за поясом плеть да сабля в синих ножнах, саадак с луком и стрелами и у седла, две переметные сумы — обычная экипировка степного витязя, искателя удачи. Смотрит нагло, щурится… хотя это у него от природы глаза такие.

— Тот, кого ты искал, — у нас, — оглянувшись, поведал всадник. — Хочешь узнать больше, приходи завтра вечером на постоялый двор Джур-Али. Приходи один, иначе…

Недоговорив, стегнул коня плетью, исчез, умчался в фиолетовый вечер, промозглый и дождливый… нет — уже больше — снежный. К ночи резко захолодало, с реки налетел злой, пронизывающий насквозь ветер, запела, закружила поземка.

У нас… Интересно — у кого это? Молодой человек даже не сделал попытки догнать степняка, понимал — бесполезно. Тем более — зачем догонять, коли тот и так уже назначил встречу. Постоялый двор Джур-Али — Михаил примерно представлял себе, где это. Где-то за мечетью, в квартале медников-мусульман.

Что ж… придется идти… а что еще делать? Слава богу, хоть с Артемом кое-что прояснилось. Значит, парня похитили… кто? А кто — ну, совершенно сейчас не важно, куда важнее — зачем? А затем, чтоб надавить на Ратникова Михаила Сергеевича… похоже, выследили… недаром какой-то косоглазый черт у забора своего коня чистил. И зачем им Ратников? А не зачем. Ак-ханум — вот кто им нужен, тут уж — яснее ясного. Наверняка завтра на постоялом дворе сделают предложение, от которого невозможно будет отказаться. Тему в обмен на… на информацию, на что же еще-то?