Дикий пляж

Александр Варго Дикий пляж

Пролог

Море было спокойно. Солнце лениво клонилось к горизонту, окрашивая облака в багряный цвет. Волны мягко плескались у берега, играя мелкими обкатанными камешками.

– Ну, вроде бы все. – Кряжистый, широкоплечий в камуфляже цвета хаки крепыш с красным обветренным лицом затушил сигарету. На поясе кобура с выглядывающей из нее рукояткой пистолета, глаза пронзительные, холодные. Он подошел к неподвижно сидящему на большом камне бородатому мужчине лет сорока, крепкого телосложения, темный платок покрывает голову, на теле плотно обтягивающая майка и защитного цвета брюки. Он был бос.

– Ты помнишь наш уговор? – обратился крепыш к бородачу.

Тот молча кивнул.

Крепыш в упор смотрел на него.

– Никто не должен ничего знать. Ни-кто ни-че-го, – по слогам произнес он, с недовольством глядя на сидящего мужчину.

«Упрямый осел!» – читалось в его взгляде.

«Катился бы ты к черту!» – говорили глаза бородача.

– Я все помню, – терпеливо сказал он.

– Не понимаю я тебя, – произнес крепыш. – Зачем тебе это нужно? Ты не боишься?

Едва заметная улыбка пробежала по загорелому лицу мужчины:

– Богу богово.

– А бабе – кесарево, – заразительно захохотал мужчина в камуфляже и подал ему руку.

– Удачи. Если что – ты знаешь, как меня найти. – Он улыбнулся, но глаза его оставались холодными.

Бородач вежливо ответил на рукопожатие.

Мужчина в камуфляже зашлепал по воде и через минуту был в лодке, мерно покачивающейся на волнах. Заработал мотор, и крепыш в прощальном жесте махнул рукой бородачу.

Он еще долго провожал взглядом уносящуюся лодку, после чего вздохнул и пошел прочь с берега.

С моря подул вечерний бриз.

ЧАСТЬ I

Сомнамбулизм (от лат. somnus – сон и ambulo – хожу) – лунатизм, расстройство сознания, при котором автоматически совершаются привычные действия (ходьба, перекладывание вещей).

Три года спустя…

Я понял, что отношения с Дианой у меня никогда не станут прежними, в тот момент, когда мы, шутя и смеясь, загружались в запыленный «Икарус». Одного ее красноречивого взгляда на Виталия было достаточно, чтобы понять – любовь прошла, завяли помидоры. Как еще говорит Виталий – «тумбочки врозь, тапочки по почте».

«Мы» – это некогда крепко сплоченная компания, за исключением разве что Игоря и Ольги. У Игоря была смешная фамилия – Гульфик, из-за чего за глаза все его называли Гуфи.[1] Кроме того, Игорь действительно чем-то внешне походил на Гуфи – такой же плотненький, с выпирающим брюшком, неуклюжий, с такой же забавной походкой. Взять его с собой настоял Виталий, несмотря на то что Гуфи, по сути, никого из нас толком не знал и вообще был типичным домоседом, человеком, далеким от путешествий и приключений.

Как-то Виталий рассказывал, что Гуфи помешан на компьютерах и если бы ему предложили на выбор переспать с Шарон Стоун либо просидеть на халяву всю ночь в Интернете, Игорь, безусловно, выбрал бы второе. Не могу не согласиться с Витом, но, на мой взгляд, компьютеры не являются главной причиной отказа поиметь известную киноактрису, поскольку все дело в его скованности.

Ольга же была подругой Дианы, хотя ничего общего между ними (разве что они обе существа женского пола) не было. Сравнивать их, на мой взгляд, было все равно что искать сходство между тракторным клапаном и каплей росы. Когда-то давно их родители были близкими друзьями, этим, собственно, их связь и ограничивалась. До этого я пару раз видел Олю, так, ничего экстраординарного. Серенькая мышка с собранными в хвост белесыми волосами, нос в веснушках. Тем не менее какая-то изюминка в ней все же была. Вероятно (и я в этом позже убедился), она относилась к той категории женщин, которые могут годами быть неприметными и в один миг преобразиться в неписаных красавиц (я имею в виду не использующих косметику). Но об этом я тоже расскажу позже.

Вообще-то тенденция к охлаждению моих отношений с Дианой намечалась уже давно, но ее открытый флирт с Виталием стал для меня полной неожиданностью. Все чаще меня посещала мысль, что подобная совместная поездка в нынешнем составе станет последней.

Ди… Так ласково я ее называл, и ей самой нравилось это. В такие минуты она была похожа на теплую пушистую кошку с томными зелеными глазами, в которые можно глядеться, как в зеркало.

Всю дорогу в поезде до Новороссийска она явно сторонилась меня, на вопросы отвечала с неохотой и односложно, постоянно жаловалась на плохое самочувствие. Однако чудодейственное выздоровление происходило сразу же, когда в компании появлялся Вит. Его оригинальные шуточки, а также неизменно следовавший за ними счастливый смех Дианочки навевали мысль о том, что, если бы все люди болели таким образом, больных на Земле не осталось бы вообще и врачи оказались бы без работы. Многозначительные взгляды, перешептывания, непроизвольные касания друг друга – все это прекрасно видел я и окружающие.