Дикий наездник

Челядинцы — члены клана, идущие по Пути служения — торопливо покинули нагретые сторожки возле врат башни. Первый взял спиралерога за узду, второй поднес Каэлледин приступок, чтобы она не поскользнулась на льду. Под приятный хруст снега альдари вошла через открытые ворота во внутренний дворик. На другом конце площади высилась еще одна дверь, возле которой стояли два других представителя клана. Они небрежно поклонились, избегая ее взгляда.

Одна из служанок проследовала за Каэлледин внутрь и приняла протянутый плащ, сложив его в ожидании пары перчаток.

— Зал Постоянств, — пробормотала слуга, указав на уходящий влево коридор.

— Я знаю дорогу, — ответила альдари несколько резче, чем собиралась.

Не вина служанки, что к Каэлледин относились как к чужой. Она обернулась, чтобы извиниться, однако та уже беззвучно выскользнула из комнаты и закрыла за собой дверь.

С каждым шагом у Каэлледин на сердце становилось все тяжелее. Она шла по узким коридорам и спиральным лестницам к залу Постоянств. Снаружи казалось, что Белый дворец высечен из огромного цельного блока льда, но в действительности все обстояло совершенно иначе. Благодаря горячим потокам воздуха пребывание внутри казалось комфортным, хотя альдари и была только в коротком платье по колено и полусапогах.

Следующее унижение ждало Каэлледин, когда она достигла прихожей зала. О ее прибытии не объявил страж, а широкие двойные двери с резными гербами клана Ледяной Шепот, венчающими высокие колонны по обе стороны от входа, остались заперты.

В пьедестале возле двери располагался маленький узел цепи бесконечности. Она опустила руку на блестящий красный камень, и от ее прикосновения тот засветился, направив в мысли Каэлледин психические нити и соединив ее с членами клана.

— Каэлледин Ледяной Шепот, — произнесла альдари, хотя сеть душ распознала ее в миг контакта.

Импульс разрешения — не приветствия — сопровождало шипение открывающихся наружу дверей, за которыми находился царственный зал для аудиенций Лайлех, двоюродной бабки Каэлледин и матриарха клана.

Чертог не отличался особыми размерами. Семейство Ледяной Шепот не любило собирать много чужаков, поэтому зал для аудиенций мог вместить, пожалуй, три дюжины гостей, и еще хватало пространства для общения и танцев, как и для скромного оркестра. Низкие скамьи и столы располагались кругом в центре так, чтобы присутствующие могли сидеть лицом друг к другу, а сзади было место для прохождения отдельных персон или группок, а также прислуги, курсирующей из черных входов в дальнем конце зала.

Тут не было окон, однако над столами бледный потолок сменялся кристальным куполом, сквозь который лился зимний полусвет, усиливаемый блеском похожих на сосульки наростов. Освещение внутри не колебалось и даже не мерцало, отчего зал и получил свое название. Как результат присутствующие ощущали себя заключенными в ракушке холодного синего света.

Престарелая леди сидела на скамье вместе с умостившимися на ее коленях младенцами-близнецами и держала на ладони перед собой кристалл. В нем мерцали образы, двигающиеся одновременно с тихими словами Лайлех, которая рассказывала старые сказки клана последнему пополнению семейства. Каэлледин увидела образ ребенка, поднимающегося на палубу ледяного скифа, и сразу узнала историю — сказку о блудной племяннице.

Даже здесь Каэлледин усмотрела неприкрытый упрек. Леди даже не подняла глаз, когда ее внучатая племянница вошла в зал.

Среди свиты сидел один из братьев Каэлледин, немногим старше нее, первый из сынов Йотии и Алсехама Морозный Ветер. Навесадх заплетал волосы у самых корней, откуда они веревками ниспадали назад, а выражение его лица вполне соответствовало строгому бледно-серому пальто простого кроя, в которое он был одет.

— Леди Лайлех занята! — без приветствия выпалил он, встав на пути у Каэлледин.

— И я рада тебя видеть, братец, — поджав губы, бесстрастно ответила альдари. Она обвела изучающим взглядом зал. — Где Алсехам?

— Отец тоже занят.

— Какую пакость ты сделал леди, что заслужил эту роль? — полюбопытствовала Каэлледин, направившись к одной из пустующих скамей, так как знала, что приглашения не получит.

— Я сам вызвался, — ответил Навесадх с большим удовольствием, чем того требовал этикет клана. — Надеялся немного поболтать с тобой.

— Уверена, твой отец взрастил в тебе ту же злость из-за воображаемой измены нашей матери, — присев и закинув одну ногу на другую, сказала Каэлледин. — Избавь нас обоих от пустых упреков.

— Так и поступлю. Твое появление и без того внесло разлад, и я не потрачу больше усилий, чем нужно, чтобы спровадить тебя. Зачем ты пришла в Белый дворец, Каэлледин?

— А почему вы не явились на совет кланов? Я уверена, что слышала мнение леди Лайлех из уст ее друзей. Почему она не высказала его сама?

— Как бы того ни хотелось некоторым, леди Лайлех не пожелала окончательно растаптывать прошение Найалла Огненное Сердце.

— В самом деле? И вместо этого она устроила засаду руками своих марионеток из меньших кланов?

Навесадх хмыкнул с совершенно не свойственным ему весельем.