Дикий и Зверь

— Да… Сейчас жизнь научит. Всему научит. Ладно, не будем пока выяснять отношений. Мне скоро уходить надо. Если дождешься меня, поговорим. Ты же не ко мне приехал?

Поулыбались, помолчали. Вернулась Ольга, посмотрела на отца, спросила:

— Ты что — опять куда-то собрался? Меня, между прочим, подруга на концерт пригласила, а я отказалась.

— Мне надо, Оля. Правда. Не обижайся. Да и вернусь я скоро.

— А я твоего отца провожу и вернусь, — уверил Дикий. — Покажешь мне столицу?

— Покажу.

Мужчины поднялись из-за стола и направились к дверям. Они не стали вызывать лифт, закурили на лестничной площадке и стали спускаться неторопливо.

— Я слушаю, — сказал ГРУшник, и в голосе его почувствовался металл.

— Сперва вопрос, — начал Дикий. — Слушай, полковник… Как бы это сформулировать вопрос… Ваша же контора не может по закону проводить какие-либо акции на территории России? Только за границей, так?

— Обстоятельства складываются по-разному, но в принципе так.

Ступеньки были чисто выметены — ни окурков, ни рекламных бумажек, ни свежей (или несвежей) мочи. Они вышли из парадной, причем охранник внизу отдал полковнику честь, прошли в сквер и сели на скамейку. Одинокая муха покружила и улетела прочь, пока Дикий рисовал схему, по которой предположительно собирались действовать боевики из Киева. Протянул листок полковнику и как смог прокомментировал рисунок.

Полковник смотрел на листок и молчал. По его лицу ничего невозможно было прочесть, только левое веко подрагивало. Он молчал довольно долго, после сказал неожиданно охрипшим голосом:

— Это очень серьезно. Более чем серьезно. Откуда ты это все взял? Кто-то из твоих людей участвует в теракте?

— Нет. Не та постановка вопроса. Наоборот — мы пытаемся предотвратить акцию. Источник информации надежный. Хотелось бы верить, что надежный. Но и в моей голове как-то не укладывается… Хотя в Киеве уже стреляли. Выходит, что и в России начнут.

— А конкретные данные есть по объектам? Сроки какие-нибудь названы?

— Нет. Стараемся узнать. Знаем куда поступит оружие для террористов. Кто-то ведь заберет оружие со склада! Постараемся выследить получателей и вытянуть или выбить из них информацию.

— Какой ты государственник! — В глазах у полковника загорелись злые огоньки. — Зачем мне все рассказал, если собираешься один работать?

— Помощь необходима. Но мы случайно встретились. А к ментам я обращаться не стану. Или к федеральным властям. Ваша контора — это другое дело. Вы в теперешнем говне не замазаны. Впрочем, я могу и ошибаться…

Полковник перебил Дикого:

— Ты понимаешь, мальчишка, что если провалить это дело, то… не знаю что! С такими межславянскими заморочками и я не сталкивался. Но вы не имеете права играть сами в такие игры!

— Мы не имеем права! — Дикий тоже повысил голос. — А вы, что вы имеете? Прав вы тоже не имеете! На территории Украины вы теперь ситуацию не контролируете. Там ваши бывшие коллеги шуруют! Бомбами, блядь, торгуют! У нас сейчас больше возможностей получить информацию!

— Хорошо, хорошо, — Полковник постарался вернуть беседу в более спокойное русло.

— Ничего хорошего! Кто из московских шишек в этом замешан? Ты знаешь? Нет? А ведь кто-нибудь замешан! Ты меня пойми — мы можем эту схему отработать вместе и не в ущерб друг другу.

— Хорошо, хорошо. Убедил.

— И еще.

— Да, я слушаю.

— Я не мальчишка.

— Что? Не понял.

— Ты сказал — мальчишка. Я не мальчишка.

— Конечно, извини. Старые привычки. Времена изменились.

Дикий достал сигарету и стал вертеть ее пальцами. Полковник протянул зажигалку. Закурили, стали пускать табачные кольца. В дальнем углу сквера карапуз возился в песочнице. Молодая мама улыбалась ему. Они улыбались вместе.

— Я должен уйти, — сказал полковник. — Где тебя найти?

— Мы погуляем с Ольгой. Я буду у вас вечером.

— Отлично. Тогда и поговорим.

* * *

Они сидели в креслах и смотрели друг на друга. Дикий ничего нового в девушке не увидел — та же юность, та же гармония, те же волосы падали на плечи. Ольга же смотрела на Дикого по-новому.

— Интересно, — говорила она. — Я всю жизнь знаю отца. Знаю, что он мне постоянно врет про работу. Я привыкла. Значит, так надо. И вот появляешься ты. В чем-то ты, оказывается, знаешь его лучше. У вас уже появилось секреты. Надо что-нибудь придумать и выпытать ваши секреты.

— Зачем пытать, — Дикий постарался все превратить в шутку. — Скополамин уже есть. Такой препарат. Один укол и — все тайны наружу.

— Ой, не надо!

— А что — у тебя есть тайны?

— У каждого человека есть тайны.

— Согласен. Тогда не станем друг друга допрашивать.

— А что будем делать?

— Ты же обещала мне Москву показать. Тысячу лет в Москве не был. То есть, был, по делам. А так, чтобы погулять, — нет.

Они отправились гулять и гуляли долго. Москва, как говорится, золотоглавая. Конфетки, как говорится, бараночки. Ельцин, как говорится, да Чубайс. Гоголь, как говорится, и «Мертвые души». Мертвые, как говорится, душат. Не мертвые, живые покуда, но душат, душат, гады…

* * *