Дикие пчелы

«На хрен бы сдалась мне эта детская забава, – в сердцах подумал Андрей Силов, – тут надо сеять, овощи сажать, а ему рыбалка. Тьфу». Но степенно ответил:

– Как прикажете, ваше превосходительство! – И затрусил на склады, чтобы взять снасти для рыбалки и съестное.

Потом они сидели на берегу бурной Арзамасовки, дергали ленков, пеструх, таймешек, а генерал рассуждал:

– Хорошо жить на природе, в дикости первозданной, свежий воздух. Экзотическая страна. И все же я заберу тебя, Андрей Андреевич, в Питер, пусть царь посмотрит на мужика-мудреца. Порадуется, что не захирели еще в России мужицкие таланты. Хочешь, нынче возьму?

– Нет, ваше превосходительство. Бросить такое хозяйство незнамо на кого – страшно. Все может на распыл пойти. Здесь глаз и глаз нужен. Народишко вороватый. А потом бандиты часто шалят в тайге. Могут напасть, и все пойдет в дым. Тут народ поговаривает, что дюже страшно шалит в тайге купец Безродный.

– Наслышан от людей. Буду говорить с губернатором – помяну это имя. Пора приструнивать всех варягов. Давать ход крепкому мужику. В нем наша сила. Ладно, позже съездишь, а вот Федора Андреевича я заберу в Питер, пусть он там посмотрит людей и себя покажет. Вот поучить бы его годиков пять, славный был бы горный инженер. Инженер, да с таким нюхом, он бы всю тайгу на ноги поднял.

– Обойдется Федорка, он и без того весь край знает. Каждую скалу в тайге руками прощупал да молоточком простукал. Не выпить ли нам за их удачу, ваше превосходительство?

– Налей, здесь пьется хорошо. За удачу! – поднял хрустальную рюмку генерал. – За соль земли русской! За таких самородков этой земли, как ты, как твои сыны и особенно Федор.

Андрей Андреевич покосился на генерала. Знает тот или нет про частые ссоры между братьями? Особенно не любил Федора Николай. А за что было любить-то? Николай коновод, а Федор верховод. Федор вроде белой кости в семье. Из-за этого и шла нелюбовь, а иногда и драки.

Хотя отец всегда брал сторону Федора, потому что он поднял их из грязи. Орал, бывало:

– Нишкните все! Без Федорки вы никто! Я голова, а он мой подголовник. Все молчать, не то вожжами буду драть!

И драл. При работниках драл, чем еще больше обозлял братьев. Вбивал клин.

Потом Силов с генералом ходили на охоту, снова на рыбалку, и когда Крупенской уехал, дав много указаний, то Силов легко вздохнул:

– Слава богу, унес черт старого дурака! Приедет, только с панталыку сбивает. Как дитятя: рыбалочку ему, бабенку мирскую. Тьфу! Катись с богом, да шею не сверни!

За пять лет Федор и Ванин нашли до двухсот рудных точек. Однажды был такой случай с Федором. Он, не ведая о том, что рудную точку кто-то нашел, взял образцы. Это явно была серебряная руда. Собрался уходить. А тут выскочили двое из чащи и навели на него стволы винтовок.

– А, гад, попался, по чужим местам лазишь! – закричал Семен Астафуров. – Убью!

– За что же, братка?

– Это мы нашли руду!

– Нашли, так и берите, чего же шуметь-то!

– А то, что ты везде затычка, не успели отвернуться, как ты уже здесь.

Астафуров ударил Федора в челюсть. Федор упал. Его сильно избили, набрали по полмешку образцов и ушли в Ольгу, чтобы показать руду Эдуарду Анерту. Бринер, в пику Крупенскому, организовал в Ольге геологический пост. Здесь и занимался горный инженер Анерт. Он осмотрел руду. Да, руда была с высоким содержанием серебра.

– Руда отличная, кривить душой не буду. Сделаем анализ, и получайте свои пять тысяч рублей, как покажете место.

Но пришел Федор Силов. На лице синяки, хромал на правую ногу. Он заявил, что его эти двое избили, отобрали образцы, хотя они не имеют прав на столбление.

Анерт давно переманивал Федора к себе на работу. Обрадовался приходу мужика-рудознатца. Федор показал карту, где найдена эта руда. Анерт тут же выплатил Федору пять тысяч. Астафуров схватился за винтовку, но тут подошли казаки и скрутили ему руки. А через неделю Федор пришел, положил Семену на стол деньги и сквозь зубы процедил:

– Сволочь ты! На своего руку поднял. На, но только не подавись. Не все отдаю, поделил на троих, как и подобает это делать на охоте.

Анерт просил Силова продавать ему хорошие находки, но Федор наотрез отказался. Продал, мол, одну и будя. Конечно, займись Федор продажей своих рудных точек, давно бы стал миллионером. Но он дал слово Ванину и держал его. Не забыл плетей, что всыпал ему Бринер. За участки, которые он застолбил, платы не просил, пусть этим занимается и рядится отец. Его дело искать. А это уже стало насущной потребностью.

Федор с Арсе проводили партию в Монастырку, сами же ушли в тайгу на поиски новых рудных точек. Федор круто свернул в Пятигорье. Там много скал, там столь же много россыпей, а каждая скала или россыпь – это выход коренных пород, где можно найти руды, не копая землю. Оттуда они хотели уйти в Чугуевскую волость, чтобы хорошо осмотреть месторождение золота.

Месяц бродили Федор и Арсе среди диких распадков Пятигорья. Здесь Федор брал образцы, складывал в кожаные мешочки, ставил номера, наносил на карту место взятого образца.

Так шли и шли, любовались сопками, пламенеющими восходами и закатами.