Дикая вода

Я тут же влез на дерево и увидел лодку, остановившуюся у дальнего островка. Напрягая легкие и срывая голос, я начал кричать. Но охотник меня не слышал, он находился с подветренной стороны. Поняв это, я слетел на землю и стал стрелять в воздух, трясущимися пальцами доставая из патронташа патроны и вставляя их в стволы. Я выстрелил не меньше двадцати раз подряд. Если в лодке охотник, он поймет, что по дичи так не стреляют.

И тут я услышал, что мотор застучал снова, и его звук стал приближаться ко мне. От волнения меня начал бить озноб. Чтобы успокоиться, я стал бегать взад-вперед по острову: десять шагов в одну сторону — десять в другую. Я уже видел лодку, видел, как она направляется ко мне. Наконец, она ткнулась носом около моей палатки. Я сразу узнал ее хозяина. Это был пожарник Витек Бровин.

— Чо это ты так палишь? — спросил он, заглушив мотор и перебрасывая ногу через борт. Но, увидев, как меня трясет, тут же испуганно добавил: — Чо это с тобой? Лихорадка, что ли?

Я рассказал Витьку все от начала до конца. И про охоту, и про то, как льдина раздавила лодку, как уехал Безрядьев, пытаясь добраться до Оби. Он молча выслушал и, подойдя к костру, начал подбрасывать в него последние оставшиеся у меня дрова.

— Чаю у тебя нету? — спросил вдруг он.

Я зачерпнул котелком воды и повесил его над костром. Потом начал рыться в рюкзаке, ища заварку. Витек молча смотрел на меня. Он сразу все понял. Понял и то, что ему придется менять свои планы и везти меня домой. Ни о какой охоте не может быть и речи.

— Ну и забрались же вы, твою мать! — глядя на искореженный мотор, качнул головой Витек. — И какой черт вас сюда погнал? Ах, Антон, Антон…

Последние слова он произнес таким тоном, что у меня заныло под ложечкой. Я посмотрел ему в глаза, но он отвернулся. Достал из кармана смятую пачку папирос, закурил и, глядя на дичь, лежавшую у самой палатки, заметил:

— Уток-то сколь настреляли…

— В последнее утро Антон убил шестнадцать, — сказал я.

— Ах, Антон, Антон, — горестно повторил Витек.

— Как думаешь, добрался он до берега? — спросил я. Меня начали одолевать нехорошие предчувствия.

— Не знаю, — ответил Витек. — Волна была — врагу не пожелаешь.

Я обратил внимание, что из носового отсека большой деревянной лодки Витька все время доносилось странное поскребывание. Я насторожил ухо, склонив голову в сторону лодки.

— Лису поймал, — сказал Витек, заметив мое любопытство. — Куковала на острове, как и ты. Я в такую дурную воду всегда несколько знакомых островков обшариваю. Бывает, штуки по четыре привожу.

— А что с ними делаешь? — спросил я. — Ведь они сейчас все облезлые. Шкуры на портянки не годятся.

— Держу до зимы. А там на воротники. Иногда попадаются на сносях. Последний раз одна мне пять лисят принесла.

— Ты и на этот остров приезжаешь? — спросил я, очерчивая рукой пятачок суши, на котором мы находились.

— На этот нет. — Он обвел островок взглядом и повернул лицо ко мне. — Здесь я случайно. Думал сократить дорогу, а напоролся на тебя. Складывай шмутки, придется ехать домой.

Возвращаться Витек решил не по руслу протоки, которое теперь было обозначено лишь верхушками торчащих из воды кустов, а напрямик по разливу. Именно так, по его мнению, должен был плыть к Оби Безрядьев.

Но сколько мы ни обшаривали водное пространство, ничего, кроме редких кустов, обнаружить не удалось. И чем дольше мы искали Безрядьева, тем больше во мне крепла вера, что он перебрался через дикую воду. В лодке Витька я чувствовал себя в полной безопасности. Мне казалось, что и Антон на своей резинке должен был преодолеть эту стихию. У меня даже появилась обида на него. Почему же он в таком случае не приехал за мной? Ведь он знал, что на острове я обречен на верную гибель.

— Поехали домой, — сказал я Витьку после того, как мы обогнули очередной торчащий из воды куст. — Антон, наверное, сидит сейчас в тепле и хлебает горячие щи.

Однако Витек послушался меня не сразу. Он объехал еще несколько маленьких островков и рощицу затопленного тальника и только после этого повернул к Оби. Очевидно, у него были какие-то соображения, но ими он со мной не поделился.

Приехав в поселок, мы сразу направились к дому Безрядьева. Жена Антона Таисья чистила на кухне картошку. Увидев меня вместе с Витьком, она настороженно подняла глаза.

— Где Антон? — спросил я без всяких предисловий. Я был уверен, что он дома.

Таисья сразу побледнела, ножик выпал из ее рук в чашку с картошкой.

— Да ты успокойся, — произнес Витек, положив руку ей на плечо и посмотрев прямо в глаза. — Ты что, не знаешь Антона? Ничего с ним не стало.

Она дернула плечом, сбрасывая руку Витька, и резко встала. Повернулась ко мне и обожгла меня острым, пытающим взглядом. Я развел руки, не зная, что ответить.

— Ты успокойся, — повторил Витек, отодвигая меня плечом, чтобы оказаться лицом к лицу с Таисьей. Очевидно, он думал, что она поверит ему больше, чем мне. — Антон вывернется из любой ситуации.

— Так почему же его нет с вами? — почти крича, спросила Таисья. — Куда он делся?

— Надо ехать за реку, — сказал я Витьку, отступая к порогу.