Дикая орда

- Хорошо, если так, - вздохнула Лакшми. - Может, это просто совпадение. - Чувство тревоги, однако, не отпускало ее. - Идем в шатер! Мне надо успеть в гирканийский лагерь до рассвета.

- Зачем? - спросил Хондемир. - Оставайся со мной. Ты сделала все, что необходимо, и теперь я наверняка смогу получить власть над разумом и душой Бартатуи.

- Нет, я должна вернуться. Кто знает, вдруг что-то изменится в их планах? - На самом деле Лакшми не до конца верила в успех туранского мага.

Он опять пожал плечами:

- Твое дело. Может, это и лучше, если ты отсидишься во время боя в безопасном месте и присоединишься к нам потом. - Он посмотрел на полную луну, висевшую в небе подобно огромному черепу. - Ну а завтра после заката все будет кончено.

ГЛАВА 16

- Самое главное, - наставлял Конан, - не открывай рта, какие бы мучения ни раздирали тебя. Что бы ни болтали гирканийцы, что бы ни грозило твоему городу или твоей стране - делай, что я сказал, или умрешь.

- Я запомню, - ответствовал Мансур. В его душе царили одновременно страх и радостное возбуждение. Они - в самом сердце вражеского лагеря! Дело опасное - но героическое! Какие стихи можно будет написать, когда все кончится...

- Хорошо, - кивнул Конан, похлопав юношу по плечу. - Подумай, какую потерю понесет поэзия, если с тобою что-то случится!

Пробираясь в лагерь мимо гирканийских постов, они заметили две человеческие фигуры; одна из них была закутана в черный плащ. Мансур не обратил на нее внимания, но Конан хмуро усмехнулся, когда существо в черном плаще исчезло из виду.

Среди кочевников, одетых и вооруженных весьма пестро - всякий клан и род на свой обычай и манер, - Конан и Мансур не привлекали к себе особого внимания. Они избегали освещенных мест, а при лунном свете лиц было не разглядеть. Конан искал самый большой костер и вскоре нашел его. Подобравшись поближе, киммериец узнал в сидевших у костра самого Бартатую и его военачальников.

- Приветствую тебя, каган, - произнес Конан, вступая в освещенный круг.

Человек, сидевший у ног Конана, обернулся и фыркнул:

- Это Учи-Каган, ты, невежа... - Тут сидевший разглядел лицо Конана, и у него отвисла челюсть. - Во имя Предвечного... - Он вскочил на ноги, сжимая рукоять меча.

Десятки жадных рук разом вцепились в гиганта-варвара. Киммериец не сопротивлялся: это значило бы верную смерть.

- Стойте! Не убивайте его! - рявкнул Учи-Каган. Конана держали все той же мертвой хваткой. Бартатуя подошел к варвару вплотную. - Не думал я снова увидеть тебя, киммериец. - Он повернулся к Мансуру: - А это кто? Одет по-согарийски.

- Он немой, Ба... Учи-Каган. Прибился ко мне в степи. Скорей всего караванный погонщик. Последний раз останавливался в Согарии, отсюда и платье.

Степняки удивленно таращились на Конана и его спутника. Они рады были бы перерезать им глотки, но сам правитель, казалось, имел другое мнение по поводу непрошеных гостей.

- Что ж, Конан, - процедил Бартатуя. - Поговорим наедине. Отпустите его.

Тут же загремел хор протестующих голосов.

- Нет, господин мой! - выскочил вперед каган герулов. - Это ловушка. Чужеземец хочет убить тебя.

Бартатуя коротко рассмеялся:

- Он прошел незамеченным в трех шагах от места, где я сидел. Неужели он не мог вогнать в меня нож прежде, чем кто-нибудь из вас дернулся?

- Если хотите, возьмите мое оружие, - подал голос Конан. - Я не причиню кагану вреда.

- Не дурачь нас, шакал, - огрызнулся вождь будини. - Каган - мужчина крепкий, но твою силу мы все знаем. Тебе ничего не стоит свернуть шею любому.

- Ну так свяжите мне руки, - невозмутимо отозвался киммериец.

~ Нет, - отмахнулся Бартатуя. - Думаю, он хочет сказать что-то важное. - Каган повернулся к своим людям: - Возьмите у него оружие и следуйте за нами на небольшом расстоянии. - Он обратился к Конану: - Я любознателен, но не глуп. Идем со мной. Твоему товарищу дадут еды и вина.

Они отошли от костра на несколько шагов; отсюда были хорошо видны огни на Курганах. За повелителем последовало несколько степняков - ладони их по-прежнему покоились на рукоятях мечей.

- Признаю, - начал разговор Бартатуя, - я поторопился приговорить тебя к смерти. Особенно, - тут он улыбнулся, - когда узнал, сколько поганых шаманов ты отправил на тот свет. - Он вновь принял серьезный вид, - Но что за глупость ты натворил! Зачем ты напал на мою женщину? Я и сейчас мог бы тебя прикончить за это!

- Вот как раз о твоей женщине я и хотел бы сейчас поговорить.

- Вот как? - голос кагана был устрашающе тихим и мягким.

- Она тебе изменила.

Учи-Каган повернулся к Конану. Сейчас он походил на взбесившегося быка.

- Изменила? С тобой?

- Не так изменила, как ты думаешь, - спокойно продолжил Конан. - С Хондемиром.

- Говори быстро, киммериец, - приказал Бартатуя. - Твоя жизнь сейчас подвешена на тоненьком волоске!

- Моя жизнь уже не раз висела на волоске, - усмехнулся варвар. - Со мной случалось такое, что лучше забыть об этом и никогда не вспоминать.