Дика

«Добрый день, Митя, Георгий, Гази, Петя, Бабуца! — писал Николай. — Как живете? Как здоровье? Пользуюсь случаем — немного утихли фашистские атаки… Я нахожусь в тяжелом месте. Пули летят, как град. Ноги ранены. Если меня не будет, то узнаете вот от этих людей — Гуриев Таймураз из Карца, два брата Газдановых, Азиев из Зильги, русский мальчик Валерий Волков, Карсанов Дзиба, Арчегов Угалык из Фарна, Гаджиев Коля и наш депутат Илита Даурова из Фарна. Итак, вы меня уже не увидите. Прощайте! Севастополь. Июнь, 1942 год».

Илита и Заира поплакали, обнявшись, над этим письмом, а потом Илита рассказала девушке, как мужественно погиб ее отец и как оставшиеся в живых товарищи похоронили его в пещере на восточном склоне Ушаковой балки…

— Илита Кирилловна! — сказала сквозь слезы Заира. — Вы, наверно, поедете в Севастополь?

— Обязательно поеду.

— Если можно, я поеду с вами. А?

— Хорошо, дорогая…

Когда Заира ушла, Илита достала бережно хранившееся у нее письмо Вани Петруненко: он писал его накануне смерти, тяжело больной. К письму был приложен одиннадцатый номер «Окопной правды», написанный рукой Валерика, тот самый номер, где он завещал оставшимся в живых приехать в Севастополь, на места бывших боев.

Перечитывая листок Валерика, Илита перебирала в памяти: кто же из «дивизии десяти» остался в живых? Жидилов, командир 7-й бригады моряков. Сейчас он, судя по газетным сообщениям, генерал-лейтенант. Жив и Энвербек Азиев. А третья — она, Илита Даурова. Все остальные либо пали в боях, либо умерли от ран…

Как только позволило время, Илита взяла с собой Заиру и поехала в Севастополь. Поехали через Москву — хотелось передать в Музей Советской Армии последний листок «Окопной правды». Идите в музее чрезвычайно обрадовались и показали материалы, которые были получены раньше. Среди них оказалась любительская фотография, где рядом с Валериком и Илитой стояли Николай Дзампаев, Таймураз Гуриев, Энвербек Азиев, Тотырбек Борукаев и другие их товарищи по севастопольской обороне.

Илита, с трудом сдерживая слезы, долго рассматривала выцветшую простенькую фотографию, вглядываясь в родные, но уже полузабытые, стертые временем лица… Когда уезжала, ей подарили в музее копию фотографии, и Илита бережно хранит ее…

В Севастополе к Илите присоединились камбелеевские пионеры, которые совершали поход по боевому пути Валерия Волкова. Это Илите удалось добиться в Орджоникидзе, чтобы ребятам помогли съездить в город-герой.

И вот Илита, Заира и пионеры стоят у нового здания школы-интерната на берегу Ушаковой балки, проходят по линиям окопов — еще можно различить их очертания, — стоят у бережно охраняемой, огороженной могилы во дворе школы… Школа-интернат шумит веселыми детскими голосами, и только в комнатке, которая отведена под музей Валерия Волкова, всегда царит строгая и торжественная тишина…

На знаменитой горе Гарпищенко шелестит листвой молодой парк имени юного героя. Этот парк сажали пионеры, приезжавшие со всех концов нашей страны. Илита прошлась по его аллеям, посидела в негустой тени незнакомых ей северных деревьев.

Благодарна человеческая память! Илита думала, что только она да еще два-три человека вспоминают Валерика, а оказывается, имя его известно повсюду, и повсюду люди благодарны Волчонку за его мужество и бесстрашие…

Не так давно камбелеевскому колхозу был вручен орден Ленина. На митинге в честь этого события Илита Даурова сказала:

— Когда-то мы, горцы, из рук Ленина получили эту землю. Мы с честью отстояли ее от врагов в жестоком бою. А теперь на нашем знамени сияет высшая награда — орден родного Ильича. Не посрамим же нашего знамени! Пусть враги знают, что нет такой силы, которая победила бы нас!..

И снова бегут, летят дни, наполненные работой. К Илите Кирилловне идут с бедами и с радостями, и она охотно делится с людьми своим опытом, мужеством и мудростью.