Диггер

— Что же делать? — пробормотал он себе под нос. — Всего три мешка осталось. И, как назло, скорые до сих пор не едут. Сейчас тела перенесут — и двери закроют. Тогда я уж точно сегодня в морг не попаду. Разве что сам жмуриком заделаюсь…

И тут его осенила совершенно ненормальная мысль!

— Ну конечно! — усмехнулся парень. — Нужно заделаться жмуриком!

Он короткими перебежками добрался до открытых дверей и осторожно заглянул внутрь. В коридоре никого не было. Отсутствовала даже каталка, на которой лежал труп. Вероятно, Николай Георгиевич решил сам докатить ее до морга. Журналист кинулся к газону, на котором лежали три черных мешка. Окинув их взглядом, он выбрал тот, что ему показался побольше, затем оттащил его за деревья и расстегнул на нем молнию. В мешке лежал обгоревший труп охранника. Только при одном взгляде на него Глебу стало плохо. Но он понимал, что медлить нельзя.

— Прости, браток, — прошептал журналист. — Завтра тебя обязательно найдут, а сегодня я должен воспользоваться твоим средством передвижения!

Он быстро извлек тело и положил его за кустами. После этого он прихватил мешок и добежал до газона. Там он бросил мешок на то самое место, откуда его взял, затем влез в него и застегнул изнутри молнию. Сердце его бешено стучало. Ему казалось, что кто-нибудь обязательно видел, как он носился туда-сюда под деревьями. Кроме того, он очень боялся выдать себя.

Минут через пять послышались голоса — это возвращались за очередным телом санитары. Вдруг к ним добавился шум подъезжающей машины.

— Але, парни! — раздался чей-то голос. — Мы вам следующую партию привезли. Куда сгружать? Снова на газон?

— Давай! — крикнул кто-то из санитаров. — Сколько еще?

— У нас трое, и у Михалыча человек пять будет. Но он колесо пробил, чуть позже подъедет.

— Понятно! Скидывайте их к предыдущим, а мы разберемся.

Скрипнула открываемая дверца скорой помощи. Раздался шум возни, чей-то мат, и вдруг прямо на Глеба кинули что-то тяжелое, затем еще и еще! Парню показалось, что его сейчас раздавят в лепешку, но поделать он ничего не мог. Дышать стало невыносимо трудно. Воздуха в мешке почти не осталось. Журналист попытался аккуратно вытащить руку, чтобы немного расстегнуть молнию, но сделать это не удалось. Сверху его прочно удерживала гора трупов. В какой-то момент Глеб понял, что задыхается. Он запаниковал и попытался выбраться, но не смог. Голова у него закружилась, и он потерял сознание.

Тем временем вернулись два парня, присланные Николаем Георгиевичем на помощь санитарам. Один из них споткнулся о мешок, в котором скрывался журналист.

— Смотри-ка, намекает! — усмехнувшись, сказал он своему напарнику. — Дескать, он в очереди первым был.

Парни захохотали.

— Ну так давай его первым и оттащим, — смеясь, произнес напарник. — Чтоб без обиняков!

Парни скинули три верхних мешка на газон, подхватили мешок с Глебом и бросили его на носилки. После этого они взяли их и направились к моргу. По дороге они встретили Николая Георгиевича.

— Положите его в третьем зале, — сказал врач, — прямо у стены! Все морозильные камеры заполнены, так что будем сразу вскрывать.

Парни добрались до морга и оставили мешок там, где было указано.

Когда журналист пришел в себя, то сразу не понял, где находится. Он лежал в абсолютной темноте. В горле саднило, в висках стучало. Вдруг Глеб четко осознал, что он в мешке. Он поднял руку и аккуратно расстегнул молнию. Дышать сразу стало легче. Парень осторожно осмотрелся через щель в мешке и догадался, что оказался в морге. Рядом никого из живых людей не было. Журналист не стал дожидаться их появления и выбрался из своего убежища. Мешок он свернул и сунул в ближайший шкаф. Затем на цыпочках подобрался к стеклянным дверям, разделяющим морг, и заглянул во второй зал. Там тоже было пусто. Глеб перебрался туда и сделал это очень своевременно, поскольку в помещение зашел Николай Георгиевич с ассистентами.

— Кладите вон того на стол! — браво скомандовал доктор.

Ассистенты подхватили один из мешков, извлекли из него труп и положили его на анатомический стол. Тем временем журналист вдоль стены очень тихо пробирался в сторону последнего зала, откуда можно было выбраться в подземелья. Несколько раз он замирал и прислушивался к происходящему в соседней комнате, но там лишь раздавались обрывистые фразы Николая Георгиевича: «гематома над правым ухом», «ожоги ног третьей степени», «отсутствует кисть левой руки»…

Глеб не стал больше искушать судьбу и просто выскользнул из морга в подземный ход. Только сейчас он почувствовал боль в спине и колене.

— Наверное, грузили меня как попало, — сам себе сказал парень. — Но ладно хоть живой, а то мог бы и задохнуться в этом чертовом мешке.