Дифференцировать тьму

— Да. Его ближайшие соратники, телохранители, обязанные отдать за него жизнь. Зачастую ещё и друзья, но Алья предпочитает их обществу моё.

Зато, похоже, не брезгует отдавать им объедки со своего стола. Если бы Навиния не была той, кем она была, — наигравшись, Повелитель наверняка ещё вчера пустил бы её по рукам.

— Смотрю, многие из них не слишком тебя любят, — заметила я, нагнав колдуна, чтобы идти рядом, а не позади.

— Скажем так… многие из них обо мне не слишком высокого мнения. Считают, что я беззубый добряк, книжный червь и слабый колдун, и Повелитель держит меня при себе лишь потому, что других магов под горами нет. Впрочем, у меня хватило ума, чтобы околдовать его сестру, а через её постель добиться того высокого положения, которое я занимаю.

— Лестно, ничего не скажешь.

— Про фаворитов Повелителя что только не говорят. Так было всегда.

— И не только у вас. — Я замялась, не зная, можно ли задать следующий вопрос. — Так ты… официальный фаворит принцессы? А разве ей не положено… ну… не связываться с мужчинами до замужества?

— В Риджии совсем иные порядки, чем в вашем мире, — Лод пожал плечами. — Дроу ценят, когда их жена — опытная женщина. У большинства принцев и принцесс лет в шестнадцать появляется хальдс… так называют любовников особ королевской крови. Хальдсов может быть несколько, а вот супруг — только один. Правда, замужество вовсе не обязывает разрывать отношения с хальдсом.

— То есть… может быть одновременно муж и…

— Браки среди знати часто заключают по договору. И чтобы никто не чувствовал себя несчастным, супруги не ограничивают друг друга в праве любить того, кто им действительно нравится. — Колдун улыбнулся. Моё смущение его явно развеселило. — Единственное условие — никаких детей на стороне. Ни до заключения брака, ни после. У дроу есть безошибочные способы определять отцовство, и дети знатного рода имеют право появиться на свет лишь в законном браке и лишь от законного мужа… если оба супруга способны к деторождению, конечно.

Видимо, способы предохранения дроу изобрели уже давно.

В сравнении с аналогичной эпохой в нашем мире — сказочный прогресс.

— А если кто-то не способен?

— Тогда позволяют родить детей от хальдса, и этих детей признают официальными наследниками. Во всех других случаях незаконнорожденных младенцев убивают, чтобы в будущем не создавали проблем законным. Прецеденты, к сожалению, были, и неоднократно… но простых дроу это не касается.

В этот миг я всё же пожалела, что завела подобный разговор.

— А у Альи тоже есть… своя хальдс? — спросила я, пытаясь не представлять перед глазами трупики убитых младенцев.

— Нет. В его постели побывали, пожалуй, все девушки из свиты Морти… и нет, их никто не принуждал… но официальной и единственной возлюбленной не стала ни одна, — Лод наконец подвёл меня к двустворчатым дверям, невысоким и массивным. — Хотя каждая мечтала.

О таком-то сокровище? Или это всё из-за королевского венца на голове? Ну да, как известно, каждая девушка мечтает о принце.

Кроме меня.

За дверьми скрывался зал, походивший на балетную студию, — пустая просторная комната без окон, одну стену которой сплошь завесили зеркалами. Здесь не было ничего, кроме двух стоек: одна — с деревянными мечами, другая — с двумя настоящими… орудиями. Весьма странного вида.

Я уже встречала такие. В играх. И обычно их называли глефами, хотя реальные глефы они напоминали весьма отдалённо. Реальные походили на алебарды, отличаясь лишь формой лезвия, а эти… сразу два клинка, изящно изогнутых и не слишком длинных, а посредине — короткая рукоять. Сталь украсили затейливой резьбой, и она отливала странной, зловещей зеленью, напоминавшей, что дроу любили отравленное оружие.

— Явились! — весело констатировала Морти, выпрямляясь из низкого наклона; видимо, разминалась таким образом. — Мы уже заждались.

— Вы? — Лод с сомнением взглянул на Алью, казалось, даже не заметившего нашего появления. Повелитель дроу стоял, опираясь на деревянный меч, разглядывая своё отражение в одном из зеркал на стене.

В отличие от встреченных нами гвардейцев оба были без доспехов. Видимо, предпочли тренироваться налегке.

— Он с самого утра такой. Прямо на себя не похож, — пожаловалась принцесса, подхватывая со стойки один из боевых клинков. — Только посмотри! Мало того что тренировочный взял, ещё и это! Он так не забывался с тех пор, как ему было десять!

Лод промолчал. Я же мрачно подумала, что догадываюсь о причинах необычной забывчивости Повелителя. Посмотрела на Алью, пытаясь понять, что так возмутило его сестру.

И поняла.

Дроу держал деревянный клинок за то место, где у настоящего располагалось бы лезвие. Опирался на него, как на посох, хотя реальный меч уже проткнул бы ему ладонь насквозь. И вряд ли мастер меча в твёрдой памяти мог обращаться с оружием так — даже с его муляжом.

Надо сказать, Алья действительно выглядел… странно. Устало, что ли? И без тени привычного высокомерия. На свою зазеркальную копию он смотрел так, будто разглядывал незнакомца: задумчиво, пристально, оценивающе.

Как будто…