Дьявол Ее Величества. Осознание

Скрепя зубами, она продемонстрировала свое уважение и предложила остаться в гости, на что получила церемониальное… соглашение, что входило в рамки приличий, но не нормы. Когда же Лайарн тактично предложил Иджене взять воспитанницу — весьма распространенная практика среди глав содружественных государств, — а как вариант — дочь Императора, она и вовсе на несколько мгновений потеряла дар речи. Но все же нашла в себе силы церемониально согласиться на этакое безобразие — этикет не знал прямых отказов, а в данном случае — вообще никаких, что Иджену искренне бесило. Этикет на самом деле давал огромный простор для маневра… тому, кто первым воспользовался этой возможностью.

Но не сказать, чтобы Иджена была от этого в восторге.

Тем не менее, Викторию переселили из гостевых покоев в «хозяйские», как обзывала их Иджена. Вещи перенесли, а ее саму привели под грозные очи Императрицы.

Первые пять минут были посвящены просвещению Виктории относительно ее ближайшего будущего и «что такое хорошо и что такое плохо». Та послушала вполуха, покивала, но, похоже, ничегошеньки не поняла. Иджену это не слишком волновало. Замок она по камушку точно не раскатает (раз уж сама Иджена не раскатала…), а все остальное — ерунда.

Иджена еще не знала, что «ерунда» может оказаться совсем не ерундовой…

…Тори сбежала из замка через пару недель — ей наскучили замок и парк. Она не знала ничего о порядках, которые царили теперь в Облачной Долине. Ее поймали на центральной площади поздно вечером, когда уже зажглись фонари. Что было потом, Тори не помнила — она очнулась уже у Наместника.

Сначала было и страшно, и больно, и до слез обидно. Потом она привыкла. В общем-то, Наместник не был особенно жесток — для демона…

Что ж, я бы даже сказал, что дурочке повезло… Но она сама вряд ли понимала это.

За окном зажигались фонари. У меня не было витражей — я не любил излишнюю, пафосную ангельскую роскошь. Я долго смотрел на медленно гаснущий закат… Здесь красивые закаты…

Я с ненавистью дернул шторы и, не раздеваясь, завалился на нерастеленную кровать.

Завтрашний день обещал быть очень трудным…

«Обещания надо выполнять!» — видимо, именно этим руководствовался наставший день, когда вступал в свои права. Утро не заладилось с самого рассвета — в основном потому, что разбудил меня громкий стук в окно.

Как известно, невыспавшийся и не получивший свою законную утреннюю чашку кофе Наместник из обыкновенного Высшего демона превращается сначала в невыспавшегося, а потом очень недовольного демонского демона. И пора бы уже Вирро это выучить…

Пусть земля ему будет пухом!.. — как говорят в таких случаях «добрые» ангелы…

Табуретка, кинутая в сторону окна, вполне входила в пределы нормы (тем более что по утрам я кидал тяжелые предметы неправильной формы не особенно метко), но вот сюрикены — извиняйте, рефлекс. Летучую мышь с ярко выраженными признаками обожравшейся летучей мыши красиво пригвоздило к оконной раме за все четыре конечности и оба уха.

— Fasseh'tra leeren t'a siarren loat yereent iutrey weyhlen karessa viall navereh kseharvegen avellean begefass trahinns daquell qrefsn trear laguiar jopruagen iwvrin'ht ztiola xan criah't, — с трудом прохрипела мышь и с надеждой поинтересовалась: — Может, ты меня отцепишь?..

— Даже не подумаю.