Диаспора

— Единственная серьезная трудность в том, что все эти исследования завели отдельные виды Исходников так далеко от основной последовательности… они даже теряют способность с кем бы то ни было коммуницироваться. Различные группы движутся каждая своим путем, испытывают новые умоустановки и постепенно расходятся, утрачивая взаимопонимание; даже Посредники иногда не помогают. Это не вопрос языка как такового, или, во всяком случае, не только языка: так было бы для Статистов, с их почти идентичными мозгоструктурами. C тех пор, как разные коммуны начали картировать мир в различных категориальных калибровках и посвящать себя радикально отличным заботам, глобальная культура в доВнеисходовом смысле невосстановимо распалась. Мы фрагментируемся. Мы теряем друг друга.

Она рассмеялась, словно желая смягчить серьезность своих слов. Ятима, однако, видела, как неподдельна ее тревога.

— Мы решили остаться на Земле, притом в органической форме… но мы разлетаемся прочь друг от друга куда быстрей, чем полисы!

Орландо, стоявший рядом с ее креслом, положил руку Лиане на плечо и едва заметно стиснул его. Она приподнялась и похлопала по его руке. Ятима нашла это зрелище захватывающе увлекательным и заставила себя не слишком засматриваться.

— И как с этим справляются Мостостроители? — спросила Онона.

Лиана жестом активировала древодиаграмму. Между и вокруг первого множества ветвей возникло и стало разрастаться второе. Новое дерево было немного дифференцированней, насчитывало больше веток, но кустились они теснее.

— Мы принимаем за стартовую точку предковые нейроструктуры и вносим небольшие изменения с каждым поколением. Вместо того, чтобы модифицировать каждого отпрыска в том же направлении, мы заставляем детей не просто отличаться от родителей, но и разниться друг с другом, чем дальше, тем заметнее. Каждое следующее поколение разнообразнее предыдущего.

— Но разве не на это вы только что жаловались? — недоуменно спросил Иносиро. — Люди дрейфуют в расходящихся направлениях.

— Не совсем. Вместо того, чтобы принуждать целые популяции en masse [31] перескакивать с одного края спектра возможностей на противоположный, так что нейронное разветвление дает жизнь двум различающимся до неузнаваемости группам, мы стремимся к равномерному распределению потомков. Нет ни отщепенцев, ни чужаков, поскольку ближний круг каждого человека— группа людей, с которыми он обычно коммуницирует, — всегда перекрывается с чьим-нибудь еще кругом общения, с кем-то за пределами первого круга. А круг знакомств этого последнего, в свою очередь, перекрывается с чьим-то еще… и так или иначе мы добиваемся покрытия всего пространства. Несомненно, не составит труда отыскать пару людей, едва способную понимать друг друга, будто они потомки Исходников с двух очень далеко отстоящих генетических линий. Но между ними всегда отыщется и связующая цепочка родственников. Мостик. C помощью таких вот посредников — в настоящее время их число не превышает четырех — каждый Мостостроитель может общаться со всеми остальными.

Орландо прибавил:

— И однажды среди нас появятся люди, способные наладить общение со всеми разбросанными по миру коммунами Исходников, изъясняясь их же собственными терминами…

— Тогда каждый плотчик на планете снова будет в той или иной степени подключен ко всем остальным.

— Так что получается, вам удалось заронить семя цепочки людей, потенциально способных дать нам взаимопонимание с кем-то на самом краю процесса? — жадно подхватил Иносиро. — C кем-то, представляющим наиболее удаленную группу Исходников?

Орландо и Лиана переглянулись. Плотчик сказал:

— Если вы согласитесь подождать несколько дней, это может оказаться возможным. Это требует определенных дипломатических усилий. Такие услуги не предоставляются по первому требованию.

— Мы отбываем завтра утром, — Ятима не осмелилась взглянуть на Иносиро. Не было никаких оправданий дальнейшим задержкам. Речь могла идти только о часах, не более того.

На миг повисла страшная тишина. Потом Иносиро выдавил:

— Ладно. Это правильно. В следующий раз.

Орландо показал им свою генную фабрику, рассказал про ДНК-сборщики и установки для тестирования эффектов последовательностей. Мостостроители не сосредоточились на одной только главной цели, но работали также и над усовершенствованиями вне пределов нервной системы, усиливая сопротивляемость болезням и совершенствуя механизмы тканевой регенерации. Эксперименты можно было без особых предосторожностей проводить на специально выращенных для этого безмозглых подборках телесных органов среднестатистического млекопитающего. Орландо в шутку называл их «потрошенными деревьями».

— Вы и вправду не чувствуете запаха? — поинтересовался он. — Вы своего счастья не знаете.