Диалоги

   Женщина исполнила то, для чего ей преподана благодать и о чем она молилась в Церкви, молитва её услышана Богом, она родила ребенка, и за это ей в течение 40 дней запрещается ходить в церковь, и она считается недостойной причастия как "осквернившаяся". Церковь в сороковой день молится: "Омый ея скверну телесную и скверну душевную во исполнение четыредесяти дний: творяй ю достойну и причащения честнаго Тела и Крове Твоея". Значит, до этого дня она была недостойна? Почему? Потому, что исполнила заповедь Божию?

   В полном соответствии с этой двойственностью в церковном отношении к браку создалась и наша действительность. Вы можете любить друг друга самою возвышенною любовью, вы можете чувствовать, что ваша любовь делает вас двоих единым существом, у вас может быть полное единомыслие душ и телес, но по каким-либо внешним причинам вы не можете вступить в брак. Вы живёте "не венчанные" -- и этого достаточно, чтобы ваша истинная семейная жизнь в любви и единомыслии для Церкви была блуд.

   Но вот, будущий священник, которому к определённому сроку надо "жениться", чтобы иметь право принять сан, едет смотреть себе "невесту". Осматривает одну, другую, третью, как какой-то живой или мёртвый инвентарь. Находит наконец "подходящую" для себя. Через некоторое время совершается таинство брака. Он приводит к себе совершенно чужую женщину, которую видит второй или третий раз, которую совершенно не знает и не любит, но они "обвенчаны", и в результате ложе нескверно, всё в порядке, то есть совершён "брак", где супружеское соединение не блуд, а "законное" исполнение... "низших отправлений".

   По учению и по общему отношению всех верующих людей, брак -- это какая-то "слабость", допускаемая как компромисс, "лучше, чем блуд"... И тот же апостол, который в одном месте назвал брак "тайной" во Христе, -- в другом месте сказал совсем другие слова: лучше вступать в брак, чем разжигаться, то есть превратил брак просто в какой-то паллиатив против блуда.

   Вполне понятно, что при таком условии брак как таинство и не вошёл в жизнь. В самом деле, посмотри, с какой лёгкостью отказываются от него верующие люди. Почему это? Потому что они чувствуют его ненужность. Разве может верующий человек не крестить своего ребенка? Нет. Но жить вне брака -- это для него вполне возможно. Потому, что таинства брака в жизни нет. И как только юридическая и бытовая сторона брака потеряла свой смысл -- стало очевидно, что в нём нет никакого религиозного содержания. Оно просто не нужно. Не нужно потому, что и по учению Церкви ничего на самом деле в супружеской жизни не менялось, не перерождалось, не освящалось в браке, а как было, так и оставалось скверной. И я стою в полном недоумении, что же такое, в конце концов, таинство брака?

   Духовник. Ты не прав во всём, что касается церковного учения. И прав во всём, что касается нашей действительности. В учении Церкви о браке нет никакой двойственности, а в действительной жизни -- страшное искажение этого учения, создающее подобие какой-то двойственности и в церковном учении.

   Святость брака признаётся Церковью безусловно и безоговорочно. Отношение к браку как к скверне осуждено Церковью и названо ересью. Но есть два пути -- путь девства и путь брачной жизни. Церковь признаёт первый более совершенным потому, что он открывает возможность большей близости к Богу. Но такое признание двух путей и предпочтение девства супружеству совсем не есть "двойственность". И меньшее совершенство в отношении большего совсем не есть "скверна". Ведь то же самое видим мы и в вопросе о жизни вообще. Там тоже есть два пути -- монашеский и мирской. И хотя возможно спасение и в монашестве, и в миру, но первый путь выше. Поэтому ты совершенно неправильно понимаешь слова апостола Павла "лучше вступать в брак, нежели разжигаться". Здесь вовсе не "паллиатив" против явного блуда. Апостол говорит следующее: есть два пути -- девство и брак. Лучше избрать путь девства. Но не все могут идти этим путём. Тогда, встав на путь внешнего девства, можно погибнуть во внутреннем пороке разжигания похоти. При таком положении лучше избрать менее совершенный путь, но тоже святой -- путь брака.

   Наконец, двойственность усматриваешь ты в молитвах Церкви в сороковой день. Эти молитвы касаются того первородного греха, который запечатлён в нашем рождении. Это вовсе не есть молитва от скверны брачных отношений, которые благословлены Богом, а молитва от осквернения действующего в нас первородного греха, который мы всё же несём и который запечатлён и в нашем рождении, и в нашей плоти.