Диагноз смерти (сборник)

Неплохо зная старательский жаргон, равно как и манеру мистера Бри описывать явления окружающего мира, мистер Доумен без особого труда уяснил из сей эпистолы, что Барни, верша свой печальный труд на кладбище, наткнулся на кварцевую жилу без разветвлений, богатую самородным золотом, что он по старой дружбе приглашает мистера Доумена в компаньоны и никому ничего не скажет, пока не получит от него ответа. А из постскриптума следовало, что мистер Бри надежно укрыл сокровище, захоронив прямо над ним бренное тело, которое при жизни звалось Скарри. За те два года, что протекли от получения мистером Доуменом этого письма до его прочтения, произошли определенные перемены, о которых он узнал, приехав в «Красную Собаку». Оказалось, что мистер Бри извлек-таки толику золотишка, прежде чем завалить находку телом Скарри. Именно тогда по обоим берегам реки Сан-Хуан-Смит прокатилась волна попоек и кутежей, легенды о которых живы до сих пор даже в таких отдаленных местах, как Скала Призраков и Одинокая Рука. Когда волна эта схлынула, бывшие обитатели Харди-Гарди, которым Барни в свое время оказал последнюю услугу, упокоив их на местном кладбище, приняли его в свой круг, где он пребывает и посейчас.

IV

Застолбив участок, мистер Доумен вернулся к его центру, где его поиски завершились недавно восклицанием «Скарри!». Он наклонился к надгробью, словно проверяя, не ошибся ли он в первый раз, провел по грубым буквам пальцем, после чего выпрямился и сказал краткую надгробную речь: «Она была воплощением ужаса!».

Если бы от мистера Доумена потребовали чем-то доказать это свое заявление, как принято в таких случаях, он, пожалуй, затруднился бы – ведь никаких свидетелей у него не было и основывался он только на дошедших до него слухах. В те времена, когда Скарри, по выражению редактора «Харди Геральд», царствовала в тех местах, мистеру Доумену приходилось довольствоваться нелегкой жизнью старателя на отдаленных приисках. То с одним, то с другим компаньоном он бродил по горам, и его мнение о Скарри складывалось из того, что они ему рассказывали. Сам же он не сподобился ни сомнительной чести знакомства с нею, ни ее ветреных милостей. Итог ее аморальной карьеры в Харди-Гарди подвел «Харди Геральд» в некрологе, написанном местным юмористом и выдержанном в самом возвышенном штиле. Мистер Доумен, которому эта газета попалась на глаза совершенно случайно, отдал положенную дань как памяти Скарри, так и ее биографу: прочел, улыбнулся и позабыл. Теперь же, когда он оказался у последнего обиталища этой горной Мессалины, ему припомнились основные этапы ее бурной жизни, о которых ему приходилось слышать у походных костров. Напомнив себе, что Скарри была воплощением ужаса, он размахнулся и вонзил заступ в ее могилу. В то же мгновенье ворон, до той поры молча сидевший на сухой ветке, простершейся над могилой, раззявил клюв и одобрительно каркнул.