Девы

Серена кивнула. Поднявшись, она подошла к обеденному столу, взяла стул и, втиснув его в круг рядом с Марианой, вернулась на свое место.

— Спасибо, — поблагодарил ее Фоска и обратился к Мариане. — Видите ли, тут не хватало еще одного стула — для восьмой, последней Девы.

— Кто же это? — осведомилась Мариана, хотя и сама уже догадалась.

Фоска улыбнулся.

— Ваша племянница. Зои.

15

После встречи с Девами ошеломленная Мариана вышла в Мейн-Корт.

Ей необходимо было поговорить с племянницей, выслушать ее точку зрения. Фоска и Девы повели себя жестоко, но, по сути, дали правильный совет: Мариане действительно стоит присмотреться к себе и Зои. Нужно понять, почему та скрыла, что была одной из Дев.

Она направилась к племяннице, чтобы немедленно потребовать объяснений, однако у арки, ведущей в Эрос-Корт, остановилась.

Надо подойти к делу деликатно и осторожно. Во-первых, потому что Зои — чувствительная, ранимая натура, а во-вторых, у нее наверняка есть какая-то причина (возможно, связанная с самим Эдвардом Фоской) не раскрывать правду.

Профессор намеренно предал доверие Зои, стремясь рассорить их с Марианой. Ни в коем случае нельзя поддаваться на его провокацию, вламываться в комнату племянницы и с порога обвинять ее во лжи.

Наоборот, важно ее поддержать.

Мариана решила отложить разговор до завтра, чтобы успокоиться и хорошенько продумать, как себя с ней вести.

Развернувшись, она зашагала в другую сторону, при этом была так погружена в свои мысли, что даже не замечала приближающегося Фреда, пока тот не преградил ей путь.

— Привет, Мариана.

Она вздрогнула.

— Фред! Что ты тут делаешь?

— Тебя ищу. Хотел убедиться, что с тобой все хорошо.

— Да-да, нормально. Почти.

— Ты обещала позвонить, когда вернешься из Лондона.

— Да, прости. Дела навалились…

— Ты точно в порядке? А то выглядишь… как будто тебе не помешало бы пропустить стаканчик.

— Ты прав, — улыбнулась Мариана.

Фред тоже расплылся в улыбке.

— Тогда давай выпьем?

Мариана заколебалась.

— Ну… я…

— У меня есть прекрасное бургундское вино, — предупреждая ее возражения, торопливо добавил Фред. — Прихватил из столовой и держал для особого случая. Оно у меня в комнате. Ну так что, пойдем?

«Какого черта?!» — мысленно возмутилась Мариана. Тем не менее она кивнула:

— Ладно. Почему бы и нет?

— Правда? — Молодой человек просиял. — Отлично!

Он чуть отвел в сторону локоть в надежде, что Мариана возьмет его под руку, но та решительно направилась вперед, и ему пришлось догонять.

16

Комната Фреда в общежитии колледжа Святой Троицы оказалась просторнее, чем у Зои, однако мебель выглядела ветхой и потертой. Мариана сразу обратила внимание на чистоту и порядок в его жилище: все аккуратно прибрано, все вещи на своих местах. Единственным исключением были разложенные повсюду бумажные листы, исписанные убористым почерком. Там теснились математические формулы, непонятные символы, стрелочки и неразборчивые пометки. С виду эти бумаги напоминали записки сумасшедшего… или гения.

У Фреда не было ни статуэток, ни безделушек. На каминной полке стояли только две фотографии в рамке. На первой, уже довольно выцветшей, сделанной, наверное, годах в восьмидесятых, — молодая пара: привлекательный мужчина и женщина, — вероятно, родители Фреда. За их спинами виднелся луг, огражденный деревянным штакетником.

Со второго снимка смотрел серьезный, стриженный под горшок мальчик, у ног которого сидела собака.

Мариана повернулась к Фреду. С точно таким же сосредоточенным выражением лица, как у ребенка на фотографии, тот зажигал свечи. Закончив с этим, включил музыку, и помещение заполнили звуки «Гольдберговских вариаций» Баха.

— Извини, что тут все разбросано… — Фред сгреб бумаги с дивана и сложил их в неровную стопку на столе.

— Это твоя диссертация? — полюбопытствовала Мариана, кивая на листы.

— Нет. Это… просто я пишу кое-что. Что-то вроде книги. Примерно. — Похоже, он сам толком не знал, как назвать свою творение. — Садись, пожалуйста.

Мариана уселась на диван и, почувствовав, что одна из пружин сломана, немного подвинулась.

Фред вытащил бутылку винтажного бургундского вина и гордо ее продемонстрировал.

— Неплохо, а? Меня прибили бы, если б заметили, что я умыкнул ее из столовой.

Молодой человек достал штопор и, пыхтя, принялся открывать бутылку. «Он ее сейчас уронит!» — пронеслось в голове у Марианы. По счастью, обошлось: с громким хлопком Фред вытащил пробку, налил темно-красное вино в два неодинаковых бокала с выщербленными краями и, выбрав из них наименее пострадавший, протянул Мариане.

— Спасибо.

Фред приподнял бокал.

— Твое здоровье!

Мариана отпила вино и нашла его превосходным. Фред, по всей видимости, был того же мнения.

— Красота! — счастливо выдохнул он, отводя бокал от окрашенных вином губ.

На несколько секунд оба умолкли. Мариана наслаждалась виртуозными пассажами Баха — элегантными, выверенными и математически точными. Неудивительно, что они нравятся Фреду. Снова покосившись на сложенные на столе бумаги, Мариана нарушила молчание.

— А о чем твоя книга?

Фред пожал плечами.

— Честно? Понятия не имею.