Девушка: В одиночку

Лучший друг мальчика – его мать.

– Кристин застрелили из винтовки 22 калибра? Ее руки были связаны веревкой?

– Это два вопроса, но да и да.

– Я знаю, кто совершил убийство, – сказала Элла с уверенностью, о наличии которой и не подозревала.

– Что? – спросила агент Рипли. – Кто?

– Эд Гейн.

ГЛАВА 5

Элла первой поняла, что это прозвучало глупо. Рипли и Харрис, по всей видимости, были того же мнения.

Рипли не стала обдумывать ее слова.

– Элла, давай серьезнее. Эд Гейн мертв вот уже тридцать лет, а если бы и был жив, ему бы было лет сто. Мы тебя наняли не для того, чтобы…

– Нет же, – перебила Элла. – Я не имела в виду, что это буквально был Эд Гейн. Я говорю, что кто-то воссоздал одно из его преступлений до последней мелочи. Здесь все.

– Гейн? – спросил Харрис. – Тот псих из Висконсина?

– Ноябрь 1957 года. Плейнфилд, Висконсин. Эд Гейн зашел в строительный магазин, располагавшийся за несколько миль от его дома. Он купил галлон антифриза, после чего застрелил хозяйку из винтовки 22 калибра. Он затащил тело в свой грузовик и отвез его домой, где подвесил, словно дичь, в своем сарае. Он обезглавил ее, выпотрошил и оставил истекать кровью. Именно это и произошло здесь, все вплоть до веревок на ее запястьях.

Элла устремилась в магазин. До своего открытия она была бы рада уйти с холода. Но сейчас это ее не тревожило.

– Я жертва, – сказала Элла, встав за прилавок. – Подозреваемый приходит и покупает антифриз, верно? Я смотрю, как он выходит из магазина.

– Зачем столько мороки? – спросил Харрис. – Почему просто не застрелить ее сразу?

Харрис хорошо подметил, но Элла знала ответ.

– По двум причинам. Во-первых, ему нужно оценить обстановку. Убедиться, что это безопасно. Изучить планировку. Поэтому мы можем быть практически уверены, что убийца не местный. Насколько я понимаю, в этом городе довольно сплоченная община, и он к ней не принадлежит.

– Тут ты права. Я в этом городе знаю в лицо каждого.

– Именно. Во-вторых, и это самое главное, это часть фантазии. Этот парень хотел быть Гейном; хотел почувствовать то же удовольствие, которое чувствовал Гейн в 1957-ом. Он, должно быть, давно об этом мечтал.

Харрис выглядел заинтригованным, в то время как на лице Рипли читалось безразличие и подозрение. Элла развязала шарф и бросила его на прилавок для зрелищности.

– Как только убийца покидает магазин, он возвращается через заднюю дверь. В магазине предусмотрен двусторонний пожарный выход, поэтому он может попасть внутрь, если сможет пробраться во двор. После того, как он попал сюда, он стреляет в жертву вот с этого угла, – Элла переместилась на позицию. – Отсюда огромное пятно крови на прилавке. Затем Кристин поползла к проходу, где он добил ее топором.

– Все это, конечно, хорошо, – сказала Рипли, – но Гейн этого не делал. Он расчленил жертву у себя дома.

– Гейн не хотел, чтобы кто-нибудь узнал о его сдвиге. А убийца, по всей видимости, хочет этого.

Элла заметила, что Рипли обдумывает ее теорию. Харрис, похоже, запутался.

– Но и на этом все не заканчивается, – продолжила Элла.

Она вспомнила о том, что увидела во дворе, когда они в первый раз шли к сараю, и поспешила туда.

– Все эти ящики сделаны из дерева. Кристин, должно быть, заказала их у одного поставщика.

– И? – спросила Рипли.

– Так что он здесь делает? – сказала Элла, указывая ногой на мешок из грубой льняной ткани. – И это единственный предмет, на котором нет пятен крови. Это потому, что его не было здесь, когда убийца тащил Кристин на улицу.

Ее усталость отступила. Элла была почти сутки на ногах, но никогда прежде она не чувствовала себя такой живой.

– Те крюки в сарае? Он повесил их там. Он принес их с собой.

– Элла, это называется предположением. Ты подгоняешь факты под теории. У нас нет никаких доказательств того, что это было именно так.

– Есть еще кое-что, – сказала Элла. – Вам не кажется, что на этом месте преступления чего-то не хватает?

– Да тут много чего не хватает, – ответила Рипли.

– Убийца хотел, чтобы мы нашли это, вы согласны?

– Да, пожалуй.

– Судя по изрезанному телу в сарае, я бы сказала, что у него есть театральная жилка, а значит, он использует все доступные средства, чтобы шокировать и привести нас в ужас. Так чего же не хватает?

Харрис молчал, ожидая какого-то откровения. Любого.

Рипли переступила с ноги на ногу.

– Отрезанной головы, – сказала она.

Харрис сморщился от ее слов.

– Мы не знаем, где ее голова.

– Кажется, я знаю, – сказала Элла. – Когда полиция ворвалась в дом к Гейну, они обнаружили множество вещей, сделанных из человеческих останков. Одна из вещей была в…

– В мешке, – закончила агент Рипли.

Повисло ледяное молчание. Элла и Рипли посмотрели на Харриса. Он нехотя включил свой фонарик.

Шариф медленно подошел к мешку, брошенному между двух ящиков, и притянул его к себе. Мешок двигался так, словно внутри было пусто. Что бы там ни лежало, если там вообще что-то было, оно было легким.

Он посветил внутрь фонариком.

 В следующее мгновение Харрис уронил мешок на пол и резко прикрыл рот ладонью.

– Черт побери! Меня сейчас вырвет.