Девушка сына. Я одержим ею

– Я буду спать вместе с Аллой! – вспоминаю, что мы здесь не одни. Чёрт, как мне их жалко. Они ведь на яхте. В море. А сидят в душных четырёх стенах без возможности искупаться.

– Поверь, она не захочет спать с тобой.

Он громко хлопает дверью, пропадая с моих глаз.

Истеричка!

Я со зла на него набираюсь смелости – вылезаю из бассейна. Подбираю своё платье, которое до сих пор держалось на одних соплях, и вытираюсь им, забыв полотенце в своей комнате. Располагаюсь на шезлонге и уже не волнуюсь, что Амир так увидит меня.

Видел уже всё.

Мне везёт – Саидов не выходит. За это время успеваю насладиться морем. Я в отпуске давно не была… Последний раз – три года назад. Но там я купалась только в бассейне.

И я так соскучилась по природе…

Что не замечаю, как засыпаю. Проваливаюсь в глубокий сон, не в силах проснуться даже тогда, когда чувствую Амира рядом с собой…

Глава 20

– Что ты сказал? – я с трудом разлепляю глаза, слыша рассерженный голос мужчины. Бодрость сама ударяет по организму, и я уже напрягаюсь, пытаясь не выдать того, что проснулась. Саидова чувствую рядом. Рассерженного, злого. Напряжённого.

Кажется, сидит. Понимаю по голосу и несильно прогнутому матрасу.

Стойте… А что я тут делаю? Вроде на шезлонге лежала.

– Он не улетел в Барселону? А Москва? Там остался?

Это он про Аяза? Я знаю только одного человека, связанного с Барселоной.

– Я тебя понял. Найди и проследи, чтобы он не мешался под ногами. Про Катю я уже говорил. Деньгами помогай, внук как никак. Про Аяза молчи. Сама должна понять. Это всё? Говорить не могу.

Следует несколько секунд тишины, и в это время я перестаю дышать. Из-за собственного дыхания не слышу его слов. Амир говорит относительно тихо. Немного сердится, но… Вроде не зверствует.

– До связи.

От этих слов сердце начинает громко стучать.

Я снова стараюсь дышать и делать вид, что сплю.

Через минуту матрас рядом со мной прогибается.

А мужская и сильная рука укладывается на талию. Горячее дыхание опаляет ухо, и я натягиваюсь как тетива, боясь выдать себя.

Только вот мурашки предательские от горячего воздуха выдают меня с потрохами.

Блиин…

Я помню про штрафное!

Влажные губы неожиданно дотрагиваются до уха. Делают ещё хуже.

Хочу сглотнуть от засухи во рту и неожиданного жара во всём теле.

– Бесишь ты меня, Добровольская.

Сердце от волнения начинает биться ещё сильнее.

От того, что могу быть рассекречена. И к тому же… что-то упирается мне в ягодицы.

Но я стараюсь не шевелиться. Только распахиваю глаза, ощущая, как дерзкие губы целуют шею. Вызывают мурашки ещё сильнее и поднимают странные покалывания в груди.

Мне… не мерзко.

Абсолютно нет. Хотя должно быть всё наоборот!

Уже думаю оттолкнуть его, но вспоминаю про второе штрафное. По намёкам я поняла сама, что он сделает в наказание. То, что делает сейчас. Дотрагивается. Проводит пальцами по голому животу. И ведёт руками выше. Задирает майку.

Чтобы разбудить меня. И наказать.

Стоп. Майку?

Распахиваю глаза.

Потому что помню – я засыпала в купальнике.

А сейчас… На мне майка, да. И лифчика нет. Трусики вроде на месте, но… Это не купальник, судя по ткани.

Я чуть не подпрыгиваю на месте.

Он меня переодел!

Но не выдаю себя, сжимая ладони в кулачки. Чешутся, чтобы ударить его.

– У тебя сердце звучит громче, чем кричат полицейские сигналки.

Я замираю и тут же поворачиваюсь в его сторону, всё же не сдерживая себя.

Пофиг! Сам уже всё понял!

Но зря я это делаю.

Амир приподнимается и нависает надо мной, стоит мне перевернуться на спину. Кажется, его даже не смущает то, что его колено в любой момент может соскользнуть с кровати. Я ведь лежу на самом краешке. А он берёт меня в тиски.

Саидов обхватывает мою ногу ладонью. Аккуратно отводит бедро в сторону, которое я тут же прижимаю к его телу. Чтобы майка не задралась ещё сильнее.

Не делаю резких движений, но поднимаю ладони, утыкаясь ими в его плечи.

– Я сплю.

– Я вижу, – вторит в ответ.

Губы сами соединяются в плотную линию.

– Ты меня разбудил.

– Разговором по телефону? – выгибает бровь.

– Да. Ты видел время на часах?

Спрашиваю, а сама без понятия, сколько там.

– Видел, – кивает. – Но только вот странно, что ты не проснулась от того, что я нёс тебя в кровать. Раздевал. А потом… Пользовался твои бессознательным состоянием.

От одних его только слов меня кидает в озноб.

Что он сделал?..

Дыхание перехватывает, и я только заношу руку, чтобы ударить его изо всех сил, не сдерживая злости, как он, заведомо зная мои действия, перехватывает запястья. Прижимает их к кровати.

Стоит злиться здесь только мне. Но почему-то сейчас меня сжигают его глаза, желая превратить в пепел.

Наклоняется, опаляет дыханием моё лицо. Сердце подпрыгивает к горлу и бьёт в висках.

– Ты серьёзно думаешь, что я на такое способен?

Грудной, вибрирующий и адски злой голос вгоняет в какую-то дрожь.

Ну, нет, я так не думала… Не сейчас. Раньше… Возможно.

Но не в нынешнее время.

Просто… Он сказал это так неожиданно, серьёзно, что на миг… Я засомневалась. В голове вспыхнул тот самый фрагмент из прошлого, а рука сама потянулась к его лицу. Но я не…

Не знаю. Тело сработало на рефлексах. Прежде, чем я подумала.