Девушка с характером эсминца

Если подставлять голову под "снег"*

Лучше с кем-нибудь, кто по сердцу, мил.

Если я – твоя, просто обними.

* – седина

Пряха

Где-то, на забытой Богом станции,

Прорастает одуванчик сквозь асфальт.

Обошла известные инстанции,

Но не устно и не письменно, а жаль,

Не ответили: ни где следы запутались,

Где судьба тебя не сберегла…

Я в метель, в платок пуховый куталась,

На дороге замерзала, но ждала.

И сменялись дни, а зимы вёснами,

Не ко мне спешили под окно.

Загорались ночи мои звёздами,

Время – пряжа, я веретено

Всё крутила до утра, и до усталости,

Мне казалась в этом действе связь.

Жизнь твою тяну и длю до старости,

Жизнь твою, как пряжу буду прясть.

И стучат спешат, как сердце моё, ходики,

Наполняется клубками пряжи дом.

С фотографии глядишь совсем молоденький

В довоенном драповом пальто.

И, пусть нет тебя среди вернувшихся,

Да и я теперь старуха, мне не жаль.

Может ты ростком в земле свернувшимся,

Прорастешь однажды сквозь асфальт.

Легенда о чудовище

Есть в старом парке чёрный пруд,

Цветы там дивные растут:

Кувшинка, ирис, резеда.

Блестит, качается вода.

И зарастает старый сад,

Безмолвием, как сном, объят.

Оленей шумные стада

К пруду приходят иногда.

Сидит на ветках вороньё,

Мелькает хищное зверьё.

А что же люди? Их тут нет.

Сквозь крышу проникает свет,

И старится богатый дом.

И верится почти с трудом

О том, что век всего назад

Иное видели глаза.

Представьте: Вечер. Шумный бал.

Народ здесь, в зале, танцевал.

И нет вкуснее здешних блюд,

И слуги без конца снуют.

Хозяин дома тем и горд.

Охотник меткий – этот лорд.

Как много дичи на столе.

Как много блюд. Парад але.

Гостей он просит подождать,

Ведь главное должны подать:

– Сегодня утром эту лань

Я в сердце самолично ранил.

Сверкают золотом рога.

Была мне лань так дорога.

Её растил я с малых лет.

И дружбы крепче в мире нет.

Делили вместе наши дни.

И не было её родней.

И вот сегодня вам, друзья,

Такой подарок сделал я.

Скажите, есть ли кто щедрей?

Скажите есть ли кто добрей?

И тихий тут раздался звон.

На стол глядит и оглушён.

Рубин, топаз, янтарь, алмаз

У лани катятся из глаз.

И каплями звенят, звенят.

Засыпан дом, засыпан сад.

А гости бросились на пол.

И каждый что-нибудь нашел.

И слуги, челядь, чёрный люд

Кричат, вопят, друг друга бьют.

Карманы тяжестью полны.

А лорд под тяжестью вины

Навеки в мраморе застыл.

Законы зла-добра просты.

А лань исчезла. Раз. И нет.

Свеча упала. Дом в огне.

И обезлюдили места.

Природа с чистого листа

Здесь жизнь решила возродить,

И будут звери приходить

К той статуе. Она цела.

А лань волшебницей была.

И говорит ему: – Мой лорд!

А нынче ты собою горд?

Предавший раз, предаст и два.

Но есть волшебные слова.

Какие? Нужно угадать.

Одну подсказку только дать

Могу я вам, да вот беда:

Вы их не знали никогда.

Слова. Их три. Ваш будет ключ.

Их я услышу среди круч,

В любой стране, в любом краю,

И сроку век я вам даю.

Проходит день, за годом год,

Слова перебирает лорд

И на исходе целый век.

А он пока не человек.

Какие ж могут быть слова?

Болит от мыслей голова.

Он знал слова "неси", "подай",

Собачьей своры слышал лай.

Он знал охоту и вино,

И колыбельную давно,

Когда пешком ходил под стол,

И лет почти минуло сто.

И вот однажды в ранний час

Услышал он девичий глас.

За повиликою лесной

Она пришла сюда весной.

В такую чащу забрела,

Что выбраться теперь едва.

А тут гроза и дождь, и гром.

Девица видит старый дом.

Укрыться в нём скорей спешит.

Идет по залам. Ни души.

Красивы арки, двери, пол.

Пожар не до всего дошёл.

И вот проходит в дальний зал.

Там статуя, её глаза

Живут особенным теплом.

Что это? Может колдовство?

Она глядит. Ведь как живой.

И гладит руку. Боже мой!

Как он красив, как строен стан.

Алеют розами уста.

– Пожалуйста, прости меня.

Дозволь тебя хотя б обнять.

Коль не был ты теперь в плену,

То на меня и не взглянул.

А пленник понял: вот он ключ.

Могуч, о как язык могуч!

И как полны слова огня:

"Пожалуйста, прости меня! "

– И спало зло волшебных чар, -

Он человеком закричал.

Опять цветут цветы в саду.

И гости в дивный сад идут.

И вновь гремит роскошный бал.

И лорд там тоже танцевал.

И лишь в саду чуть слышный плач.

Там деву каменную прячут.

Фонтан в заросшем уголке.

Слеза стекает по щеке.

Ведь не придут её спасти.

За всё приходится платить.

Свою свободу отдала

Тому, кто – воплощенье зла,

Слова заветные украл,

Ведь он их никогда не знал,

И не раскаялся ничуть.

И ей останется – уснуть.

Там где-то

Там где-то, наверно, идет дождь.

В Нью-Йорке или даже в Шанхае.

И, подставляя лицо, ты ждешь,

Когда он тебя приласкает.

Дождь другой, это тебе не я.

Остер, но, вероятно, нежнее.

Хотя, может так же разят

Капли на мокрой аллее.

На аллее утраченных грез,

В парке моем распятых иллюзий.

Там паровозик детишек привёз,

И те хохочут до коликов в пузе.

Мы не дети, у нас сложней.

Сами себе барьеры и ранги,

Ты уехал, там дождь нежней,

Освобожденный мой Джанго.

Как живется в чужом краю?

А женщины там какие?

А я вот колыбельную пою.

У сына глаза твои, золотые.

Алтарь

В доме ведьмы лесной одуряюще пахнет мятой,

И трёхцветная кошка беззаботно спит на крылечке.

Завивается дым из трубы все в колечки, колечки.

И танцуют в печи развеселые бесенята.

Глаз у ведьмы дурной: один серый, другой же карий.

Мужики как один говорят, что ведьма красива.