Девушка с ароматом ночи

Мы сидели в машине, не выключая отопления, и ждали Мэри. У дверей столовой начали собираться люди в ожидании открытия, но Мэри все не было.

— Может, нам просто пойти внутрь, — сказала я. — Она придет.

Мы с Джеком вошли, и Кристофер указал нам наши рабочие места. Мы работали молча. Я то и дело проливала или расплескивала суп, потому что не могла отвести глаз от входа.

Мы обслужили более ста человек. Она так и не пришла.

Кристофер не видел ее всю неделю.

Когда последний бездомный получил свою порцию, Джек начал наводить порядок, а я пошла к шкафу за моющими принадлежностями. Джек поставил один стул на другой с такой силой, что раздался лязг металла, вполне отвечавший нашему состоянию.

— Должен быть еще кто-то, кто знает что-нибудь обо всем этом, — сказал он.

Я поморщилась.

— Я уверена, что есть. Но как их найти? Поиски в Интернете ничего не дали…

— Постой, — перебил Джек и замер со стулом в руке. А потом поставил его обратно на пол.

— Что?

— Мередит сказала, что дочери Персефоны готовят своих дочерей к тому, чтобы стать Потерянными, еще на Поверхности.

— И что?

Он наклонил голову, глядя на меня так, как будто это было очевидно.

— Так кто ее готовил?

— Я не знаю. Ее… мама, — сказала я наконец то, чего ждал от меня Джек.

Джек улыбнулся и кивнул.

— Я когда-то видел миссис Дженкинс. Мередит жила на той же улице, что и Кай. Конечно, это ложь, что Мередит уехала. Что, если ее мама все еще здесь?

Я не могла ответить.

— Надо нанести визит миссис Дженкинс. — Джек взял стул и поставил на стол. — Может быть, она знает, как сделать так, чтобы Коул оставил тебя в покое.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Сейчас

Машина Джека. Осталось три недели.

Закончив дела в столовой, мы поехали на машине Джека к загородному коттеджу у самого склона. Мы потоптались на крыльце, прежде чем позвонить в дверь.

— А что, если она на самом деле переехала? — спросила я.

— Она живет здесь, — уверенно сказал Джек.

— А что, если она не станет с нами говорить?

— Станет.

— А что, если…

— Слушай, Бекс. Ты ведь хочешь сделать так, чтобы Коул оставил тебя в покое?

Я кивнула.

— Ну хорошо. Вот мы это и делаем.

Я сделала глубокий вдох и постучала в дверь. Прошло несколько секунд, и дверь открыла женщина. Та самая женщина, которую я видела в бесплатной столовой, где она обедала с Мередит. Она была одета строго и изящно, будто собиралась идти на работу в музей. На шее красный шелковый шарфик, волосы завязаны в тугой пучок.

— Да? — сказала она.

Я открыла рот, чтобы что-нибудь сказать, но ничего не вышло.

— Здравствуйте, миссис Дженкинс, — сказал Джек. — Можно нам поговорить с вами несколько минут?

— О чем?

Джек покосился на меня.

— О вашей дочери Мередит.

Миссис Дженкинс побледнела.

— Мередит теперь живет со своим отцом. — Она хотела закрыть дверь, но я помешала ей, подставив ногу.

— Пожалуйста, миссис Дженкинс, — сказала я, вновь овладев голосом. — Я знаю, что это неправда.

— Простите?

— Я ее видела.

Глаза миссис Дженкинс сузились, и она сильнее надавила на дверь.

— Ты не знаешь, что говоришь.

— Я знаю, что она была на Подпитке! — выпалила я.

Миссис Дженкинс застыла и смерила меня ледяным взглядом. Джек продвинулся ко мне, готовый меня защитить.

— Откуда ты знаешь?

Я перевела дыхание.

— Потому что я тоже была там.

В доме миссис Дженкинс не было никаких украшений. Ни картин на стенах. Ни безделушек в углах. Кроме старинного вида кувшина на каминной полке, в комнате не было вообще ничего примечательного.

Все, от стен до дивана, на котором устроились мы с Джеком, было разных оттенков бежевого. Это место не выглядело жилым.

Миссис Дженкинс принесла из кухни поднос с чайником и тремя чашками.

— Чай греческих пастухов, — сказала она. — Нет ничего лучше.

— Спасибо, — ответила я. Мы взяли по чашке, и она села на стул напротив нас. Я не могла больше ждать. — Миссис Дженкинс, что вы знаете о дочерях Персефоны?

Она хотела глотнуть чаю, но, приподняв брови, поставила чашку обратно.

— Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь о них?

— Не знаю.

— Тогда как же ты…

— Я не знаю. Коул просто выбрал меня.

— И ты выжила, — даже несмотря на ее улыбку, это прозвучало как обвинение.

— Да, — сказала я.

— Расскажите нам о дочерях, — вмешался Джек.

Миссис Дженкинс посмотрела на Джека.

— У дочерей Персефоны свой интерес к Подпитке. Мы знаем о Нижнем мире, и когда наступает время Подпитки, готовим своих детей стать Потерянными, — сказала она так, будто это само собой разумеющиеся вещи.

Джек смотрел на нее с раскрытым ртом.

— Почему? — спросил он.

Она посмотрела на него, как на сумасшедшего.

— Потому что это шанс. Стать следующей Персефоной. Если одна из них выживет и займет трон, это будет означать вечную жизнь для всего ее рода. Даже для тех, кто остался в прошлом. Королева получает такую привилегию. Ее семья автоматически попадает в Нижний мир. Это означает вечную жизнь для всех них.

Я покачала головой.