Девушка раздора

— Двухкомнатную, на «Щукинской»… — как о чем-то несущественном сказала девушка и, немного подумав, добавила: — Ремонт, обстановка, все дела… Он меня любит!

— Ну, если квартиру… — Степан не договорил.

От волнения у него пересохло в горле. Роза знает себе цену, и двухкомнатная квартира у станции метро «Щукинская» для нее ничего особенного. Но эту квартиру она получила от состоятельного любовника. И это не предел. Тот же Микула и «Мерседес» ей подарит, и мехами завалит. А что Степан мог дать этой избалованной красотке? Деньги у него водятся, есть в городе несколько коммерсантов, которым он оказывает особое покровительство. В общем-то по доброте душевной помощь идет, но иногда копеечка-другая за такую добровольную помощь в карман попадает. В общий карман, потом уже на всех оперов делят… Но эти деньги погоды не делают, приобрести в собственность квартиру Степан позволить себе не может. Очередь подходит, может, и повезет, лет через пять получит жилье, но больше однокомнатного варианта ему не светит. Ну, если женится на Розе, если она ему ребенка родит, тогда на две комнаты можно претендовать. А если начальником битовской милиции станет, то и на три… Но Розу такая перспектива вряд ли обрадует.

— Квартира хорошая… Только не люблю я его, — вздохнула Роза. — Но с Лешей зря поехала. Лешу я тоже не люблю… Уже.

— Ну да, — мрачно усмехнулся Степан.

Вчера Роза любила Лешу, сегодня — его, а кому захочет отдаться завтра? По любви, разумеется, как же иначе?… Может, пусть возвращается к своему Микуле, пока не поздно? Пока для Степана не поздно. Еще два-три дня, и он уже никому не отдаст Розу.

— Я тебя люблю! — Роза села к Степану на колени, обвила руками его шею.

— Борщи варить умеешь?

Степан думал, что Роза соскочит с него и побежит как черт от ладана, но она даже не шелохнулась. Но задумалась.

— Борщи?… — И думала она довольно долго. Потом сказала: — Ну да, умею, мама учила, да и в школе… А так Слава из ресторана заказывает, когда приезжает… Мне-то не надо, себе я не готовлю, не люблю. Так, яичко сварю…

Роза поднялась с колен Степана, взяла с тарелки недоеденный бутерброд, откусила и задумалась, но ненадолго.

— А квартира у меня хорошая… И Слава слово дал? Если вернусь, все простит?

— А ты вернешься?

Хоть и не прочь был Степан расстаться с Розой, но «да» услышать не хотел. И даже боялся.

— Ну, не сегодня… — пожала плечами Роза.

— Вернешься? — И снова от волнения у него пересохло во рту.

— Ну не сегодня же!.. И не завтра!.. А давай устроим праздник! Такой, чтобы искры из глаз летели!

Степан качнул головой. Если Роза разочаровалась в нем, если хочет уйти, то пусть убирается прямо сейчас. Но указать ей на дверь рука не поднималась. А когда она подошла к нему, обняла, поцеловала и стала расстегивать пуговицы на его рубашке, он и вовсе размяк.

— А может, и с тобой останусь, — в полном изнеможении, закрывая глаза, пробормотала она. — С тобой так здорово!

— Оставайся!

Он понимал, что жизни с Розой не будет. Только удовольствие от секса, а больше ничего, кроме измен и прочих проблем. Рано или поздно Роза уйдет, оставив ему ветвистые рога. И все-таки он не хотел, чтобы она уходила. Во всяком случае, сейчас.

Глава 4

В одном пакете вино, в другом хлеб, колбаса, масло, сметана, пельмени. Степан уже понял, что хозяйка из Розы никакая, в квартире она еще может убраться, а обед сварить или ужин — это для нее непосильный труд. Ничего, они отварят пельмени, заправят маслом и сметаной, сядут перед телевизором, он включит новый боевик — спасибо Комову, видеокассету напрокат дал. Будут смотреть видео. Если, конечно, Роза не ушла.

Свет в квартире не горел, телевизор не работал, и музыка не играла. Степан вздохнул. Все-таки ушла Роза, эта красивая кукла с детским восприятием мира. Замок английский — уходить можно не прощаясь.

Он щелкнул выключателем, но свет не зажегся. И подъезд освещен, и двор, а в квартире каменный век? Так не бывает. Может, просто лампочка в прихожей перегорела. Не закрывая за собой дверь, Степан прошел в комнату, щелкнул выключателем, но свет не зажегся. И на кухне та же история. Дом старый, счетчик с пробками находился в квартире. Может, фазу выбило? Но с чего бы это? И почему Розы нет дома?

Степан подошел к счетчику, поднес руку к правой пробке, тут его и клюнуло. Изнутри черепной коробки. А что, если пробку выкрутили нарочно? Роза могла сделать, когда уходила. Но зачем? Скорее это сделал тот, кто ее уводил. Но куда? В Москву к Микуле? А вдруг на тот свет?…

От волнения у Степана дрогнула рука, он едва не выронил чистый носовой платок, который вынимал из кармана. Он осторожно прикоснулся к пробке, крутанул ее по ходу часовой стрелки. И свет зажегся. Точно, пробку выкручивали. Но чем? Если брались голой рукой, отпечатки пальцев должны сохраниться, поверхность-то гладкая, керамическая.