Девушка, которая играла с огнем

Нидерман опустился на землю. Микаэль закрепил буксирный трос, пропустив его вокруг шеи гиганта, и зафиксировал голову. Остальные восемнадцать метров ушли у него на то, чтобы обмотать верзилу вокруг груди и торса. Небольшой кусок он специально оставил, чтобы пропустить под мышками и завязать несколько настоящих морских узлов.

Закончив, Микаэль снова спросил о Лисбет Саландер и, не получив ответа, пожал плечами и оставил Нидермана. Только вернувшись к машине, он почувствовал, как подскочил адреналин от сознания того, что он только что сделал. Лицо Миа Бергман будто всплыло у него перед глазами.

Микаэль закурил сигарету и откупорил бутылку минеральной воды. Потом посмотрел на чуть видное в темноте существо у дорожного знака. Сев за руль и сверившись с картой, он увидел, что до поворота на подъездную дорогу к усадьбе Карла Акселя Бодина остался всего километр. Он включил зажигание и проехал мимо Нидермана.

Миновав поворот на подъездную дорогу, снабженную указателем «Госсеберга», Микаэль проехал еще метров сто на север и остановил машину у сарая на лесной дороге. Он взял с собой пистолет и включил фонарик. Обратив внимание на свежие следы колес, оставшихся в глинистой почве, понял, что недавно здесь стояла другая машина, но не стал углубляться в размышления об этом, вернулся к подъездной дороге на Госсебергу и посветил на почтовый ящик. Там стояло «ПЯ 192 – К. А. Бодин». Микаэль пошел к усадьбе.

Была уже почти полночь, когда Блумквист увидел свет в доме Бодина. Он остановился и прислушался. Простояв несколько минут, понял, что ничего, кроме обычных ночных звуков, не слышно. Вместо того чтобы продолжить идти до конца по подъездной дороге, он пошел краем луга и приблизился к жилищу со стороны скотного двора. На дворе остановился, когда до дома оставалось еще метров тридцать. Он был весь настороже. Бегство Нидермана до самого шоссе говорило о том, что здесь что-то произошло.

На полпути до дома Микаэль услышал какой-то звук, быстро развернулся и встал на колено, выставив вперед пистолет. Спустя несколько секунд он понял, что звук исходит из пристройки к дому. Звук напоминал стоны. Он быстро пересек двор, остановился у пристройки, затем заглянул за угол и увидел, что внутри горит лампа.

Микаэль прислушался. В пристройке кто-то двигался. Подняв засов и приоткрыв дверь, Блумквист увидел полные ужаса глаза на залитом кровью лице, а на полу – топор.

– Что же это такое? – пробормотал он.

И тут заметил протез.

Залаченко.

Здесь точно побывала Лисбет Саландер.

Что тут произошло, Микаэль не мог себе представить. Быстро закрыв дверь, он снова заложил засов.

Залаченко лежал в дровяном сарае, Нидерман был примотан к столбу у шоссе на Соллебрунн, а Микаэль бежал через двор к дому. Вполне возможно, что есть третий, неизвестный ему человек, представлявший опасность, но дом казался безлюдным, почти нежилым. Опустив дуло пистолета, Блумквист осторожно открыл наружную дверь. Из темной прихожей ему был виден прямоугольник света из кухни. Единственный звук, который он различал, был звук тикающих настенных часов. Подойдя к двери в кухню, Микаэль тут же заметил Лисбет Саландер, лежащую на диване.

На секунду он буквально окаменел, увидев ее истерзанное тело. В руке, свисавшей с края дивана, она держала пистолет. Микаэль медленно приблизился к ней и опустился на колени. Вспомнив, как он нашел Дага и Мию, Блумквист на секунду подумал, уж не мертва ли Лисбет. Затем он уловил еле заметное движение ее грудной клетки и различил слабое хриплое дыхание.

Протянув руку, он начал потихоньку высвобождать пистолет из ее ладони. Но вдруг ее пальцы напряглись и крепче сжали рукоять. Глаза ее открылись узкими щелками, и она несколько долгих секунд смотрела на него мутным взглядом. Затем он услышал, как она неразборчиво бормочет что-то тихим голосом, и он с трудом разобрал слова:

– Чертов Калле Блумквист.

Лисбет снова закрыла глаза и выпустила пистолет. Положив оружие на пол, Микаэль достал мобильник и набрал номер спасательной службы СОС.