Девственница (СИ)

Машина с визгом покрышек вылетает снова на дорогу. Скорость явно очень большая. Чуть-чуть приподнимаю голову и захлебываюсь облегчением. За рулем Валиев, вот только его ладонь, лежащая на руле — в крови. Салон наполняет запах железа, у меня начинает кружиться голова.

— Что случилось? — спрашиваю дрожащим голосом. — Что нужно этим людям?

— Прости, детка, — Тагир издает стон, и мне становится почему-то очень страшно. Теперь я уверена, что он ранен… — Мне сейчас не до разговоров. Надо выбраться.

— Ты едешь в другую сторону! — замечаю, выглянув в окно.

— Потому что уверен, впереди, по обычному маршруту нас ждут.

— Господи, это не могут быть родители Насти… они обычные алкаши, зачем им…

— Это не они конечно.

— А кто?

— У меня много врагов.

— Снова я беду на тебя накликала, — всхлипываю. — Ты ранен?

— Ерунда.

— Что ты такое говоришь?! Мы же не герои боевика!

Тагир спокоен, а у меня начинается истерика, замечаю, что лицо мокрое от слез. Что если нас настигнут? Что если мы не выберемся? Продолжаю паниковать, но стараюсь не лезть к Тагиру. Надо подумать, могу ли я хоть чем-нибудь помочь ему…

— Не поднимайся, — вдруг командует глухо, когда пытаюсь выглянуть в окно.

Мне безумно страшно, кажется, пора прощаться с этим миром. От дикого страха все тело трясет крупной дрожью, в груди поднимается тошнота. Потому что Валиев все увеличивает скорость, скорее всего это означает, что преследователи обнаружили нас. Снова раздаются звуки стрельбы. Боже, я даже по телевизору никогда боевики не любила, а тут… Паника буквально захлестывает меня, кажется на какой-то момент даже теряю сознание. Очнувшись, бросаю взгляд на Тагира, он сосредоточен на дороге, его смуглое лицо — словно маска, побелевшее.

— Можешь сесть нормально, — цедит сквозь зубы.

— Мы оторвались?

— Пока. Но это ненадолго.

Сажусь, тереблю в руках ремень безопасности, снова бросаю взгляды на Тагира. Его рубашка в крови.

— Тебя надо перевязать… ты же истекаешь кровью. Надо остановиться…

Но Валиев никак не реагирует на мои слова. Видно, что зубами скрипит об боли, лицо все бледнее, бескровное, черты заострены. Сконцентрирован на дороге. И тогда от страха начинаю говорить какую-то успокаивающую чушь, вспоминать о Насте, о том, что я обязательно должна к ней вернуться.

— Они еще преследуют нас, как думаешь?

— Они не отстанут.

— Думаешь у нас есть шанс?

— Снова вниз, быстро! — резко приказывает Тагир, и я сползаю под сидение. Свист покрышек, перестрелка, затыкаю уши руками.

И все! Никакой информации о дальнейших действиях! Просто несемся на полной скорости сквозь ночь, и у каждого крутого поворота сердце делает головокружительный кульбит. Чувствую, как от нервов начинает потрясывать, подкатывает тошнота…

— Держись, Вилена. Еще немного и мы у цели, — вдруг произносит Валиев.

Мне очень хочется спросить, что он имеет в виду, но страшно отвлекать его, машина все увеличивает скорость. Впрочем, мне достаточно знать, что эта безумная гонка скоро закончится…

— Перебирайся назад. Сиди прямо за мной и когда скажу, ты должна будешь открыть дверь и выпрыгнуть.

— Что? Ты издеваешься? Я не смогу!

— Я сброшу скорость до минимума. Будет трава, не волнуйся, не разобьешься, максимум помнешь платье.

Очень смешно! Конечно, я прямо только об одежде беспокоюсь!

— Давай, сейчас, — Тагир вдруг круто берет вправо, мы вылетаем в поле, несемся по нему, а потом в конце он сбрасывает скорость… Безумно страшно, но другого выхода нет. Выскакиваю в высокую траву, зажмурившись. К счастью удачно, только немного ударяюсь бедром. Максимум синяк будет. И тут вижу, что дальше — обрыв. Узнаю это место… Совсем неподалеку отсюда — та самая проклятая поляна, где нас застал мой отец… Я приезжала сюда, после того как вернулась из монастыря. Несколько раз приезжала. Грехи мысленно замаливала, бродила тут как сумасшедшая… В последний раз я была здесь перед побегом с братом. Прощалась… То, что мы оказались именно в этом месте, действует на меня даже сильнее чем погоня и перестрелка. Столько эмоций внутри, меня трясет.

Машина продолжает двигаться, к обрыву. Теперь до меня доходит замысел Тагира. Пока преследователи обнаружат, что нас нет в той машине, можно выиграть время. Но как мы выберемся из этих безлюдных мест, без транспорта, тем более Валиев ранен?

Раздается громкий хлопок, скрежет металла, в воздух поднимается красное пламя. Мы совсем рядом с обрывом. Мои зубы стучат, никак не могу побороть сильнейший озноб.

— Теперь к лесу, — командует Валиев.

Ничего не говоря следую его приказу.

— Черт!

— Что такое?

— Телефон… Не могу найти. Посмотри в кармане пиджака, правом. Обыскиваю все карманы, руки трясутся, пачкаются в крови Валиева, которой все больше… Ему необходима помощь… Что если он умрет? Нет, только не это! Запрещаю себе такие мысли.

— У тебя есть с собой мобильный? — спрашивает Тагир устало.

Отрицательно мотаю головой. Сумочка осталась в машине. Со всеми документами на ребенка, которые я таким трудом получила, когда уже и не надеялась…

— Черт, неважно, он все равно не ответит на звонок с чужого номера.

— Я вернусь… Мы недалеко ушли. Я быстро!