Девственница (ЛП)

- Там, - сказала она, кивнув в сторону окон, на большой широкий мир за стенами монастыря. - Там, снаружи, я тебя не вижу и не знаю, что с тобой происходит. Я не знаю, в безопасности ты или напугана, кто-то причиняет тебе боль или помогает. Здесь я могу присматривать за тобой. Знаю, что ты в безопасности. Понимаю, что ты не можешь оставаться здесь вечно. Но пока ты здесь... да, я рада, Элли.

- Спасибо, мама. Спасибо, что приняли меня, несмотря ни на что... сама знаешь.

- Ты ушла от него и той жизни. Все прощено. И да, я думаю, что ты очень талантлива. Но напиши, пожалуйста, настоящую книгу.

Элли сделала шаг вперед, но ее мать уже ушла. Она села на стул и положила на колени исписанные от руки страницы книги.

Она провела все утро, складывая белье, а сейчас занималась тем, что расправляла каждый лист бумаги, который ее мать смяла и скомкала. Разглаживая ладонями, она разравнивала листы и складывала по порядку.

Она не собиралась уничтожать свою историю. Она отрежет себе руку, прежде чем сожжет любую книгу, особенно написанную ею. Нет, она сделает что-то иное. Она закончит книгу. И добьется, чтобы ее опубликовали. И заработает на ней деньги. И тогда мать увидит, что ее книга - настоящая. В конце концов, люди занимаются сексом. Почему бы ей не писать об этом?

Ее книга нуждалась в названии. Это сделало бы ее реальной. У книги должно быть название. Она не могла продолжать называть ее "рассказом" или "книгой". Как только у нее появится название, она сможет решить, что делать дальше. Хотя она читала книги всю свою жизнь, она понятия не имела, как их опубликовать. Но это она выяснит позже. Окончание книги было первым шагом.

Элли перебрала несколько страниц и остановилась, чтобы прочитать случайный фрагмент.

- Почему ты не сказала мне, что ты девственница? - спросил Джон, намыливая руки и проводя ими по внутренней стороне ее бедер, смывая остатки ее плевы. Он отвез ее домой, как она и просила, но вместо того, чтобы уложить в постель и снова заняться с ней любовью, как в лесу, он налил ванну, усадил ее в нее и смывал с нее грязь и кровь.

- Разве это имеет значение? - спросила она, поморщившись, когда горячая вода коснулась самых чувствительных мест внутри нее. - Тебя бы это остановило?

Дафна посмотрела на него и увидела, как будто впервые. До того, как она потеряла девственность, он был для нее чудовищем, мистером Аполлоном - шесть футов четыре дюйма ростом, сильным, способным убить ее брата, не вспотев. Но теперь она видела, что он был человеком, человеком, а не чудовищем, не Богом. Испуганный мужчина, который совершил ужасную ошибку и заставивший полюбить его за его раскаяние.

- Да, - ответил Джон. - Это бы меня остановило.

- Вот почему я не сказала тебе, что я девственница.

Элли встала и открыла ящик с барахлом, где она хранила разные вещи, которые доставала из карманов одеяний монахинь. Ящик был полон наперстками и ключами, наполовину использованными упаковками салфеток, небольшими тюбиками крема для рук, маленькими молитвенниками и потертыми четками. Элли вытащила из кучи ручку и сняла колпачок. В верхней части первой страницы своего рассказа она написала название. По крайней мере, это будет расцениваться как название, пока она не придумает что-нибудь получше.

ДЕВСТВЕННИЦА

Элеонор Шрайбер.

Мгновение спустя она перечеркнула собственное имя и изменила его.

Автор: Элли Шрайбер.

Глава 27

Гаити

Жерар вернулся, и Джульетта вернулась к нему. После того, как она ушла, Кинсли целую неделю лежал на пляже и ничего не делал.

Он не скорбел.

Не горевал.

Он планировал.

Все будет просто. Он знал дорогу к дому. Он мог инсценировать нападение ночью, застрелить Жерара и увезти Джульетту с острова еще до того, как они найдут тело.