Девственница (ЛП)

- Мне очень жаль. Честно.

- Она счастлива, и они обращаются с ней как с королевой. Это все, что меня волнует.

- Чем занималась после визита к ней? - спросил Кингсли. Джульетта осмотрела холл. Он надеялся, что его дом не разочарует.

- Путешествовала по Европе. Очень понравилось в Германии. И в Италии. Они мои любимые. После Парижа, конечно же.

- Конечно же.

- Я думала о тебе, пока путешествовала, - сказала Джульетта. - О том, что у нас было вместе, и о том, что ты сделал для меня. Думала о том, как хотела свободы уже много лет, и как ты подарил ее мне, ничего не прося взамен. И я пришла к выводу...

Кингсли с трудом мог говорить. У него перехватило горло, а руки дрожали. Он засунул их в карманы жакета.

- И к какому же выводу ты пришла? - наконец спросил он, пытаясь сохранять голос нейтральным.

Джульетта посмотрела на него. Затем улыбнулась.

- Свободу переоценивают.

Глава 34

Север Штата Нью-Йорк.

Ее сумка был упакована, и в ней у Элли была вся ее одежда, рукописный экземпляр «Девственницы», копия «Мифологии Булфинча», которую она украла из монастырской библиотеки, и два обломка стека, которые она так и не смогла выбросить.

Весь день она была наэлектризованным сгустком энергии. Она делала все, чтобы оставаться спокойной и собранной, но не могла перестать улыбаться, перестать паниковать. Она уходила. Наконец-то. Выбиралась отсюда. Многие месяцы она была заперта в монастыре, и настолько была готова уйти, что едва могла дышать воздухом внутри.

У Элли осталось только одно незавершенное дело. Ее мать. Два месяца она избегала мыслей о маме, с тех пор как они с Кайри решили вместе сбежать. Ее мать была уверена, что, если Элли уйдет отсюда, она тут же бросится обратно в объятия Сорена. Зная свою мать, та, вероятно, предпочла бы это, чем признание Элли в том, что она спала с женщиной в течение последних двух месяцев.

Но все же... Элли должна была как-то попрощаться, хоть как-нибудь. Если бы она подошла и обняла мать, это было бы слишком подозрительно. А если скажет маме, что уходит, та сделает все, что в ее силах, чтобы заставить ее остаться. Она устроит сцену, начнет ссору. Кайри была слишком хрупкой, чтобы уходить при таких обстоятельствах.

И Элли тоже... это решение уйти тоже казалось хрупким. Она боялась уходить, но еще больше боялась остаться. Когда она снова увидит мать? Они нашли немного покоя вместе под этой крышей, за этими стенами. Но Элли не могла остаться только ради нее. Элли знала, что ее судьба, в отличие от судьбы матери, не жизнь за этими стенами. Как бы это ни было больно, она должна уйти. И поскольку ей нужно уходить, она должна попрощаться. Она остановилась на письме. Единственный способ.

Дорогая мама,

К тому времени, как ты получишь это письмо, меня уже здесь не будет. Я больше не могу оставаться здесь, в аббатстве. Мне здесь не место, и мы все это знаем. Но спасибо тебе за то, что приютили меня и дали кров. Я обещаю, что не вернусь к нему. Я ухожу не из-за него. Тебе не понравится это слышать, но есть литературный агент, которая заинтересована в моей книге. Я мечтала стать писателем еще будучи подростком. Надеюсь, ты никогда не находила мои дневники. Они бы довели тебя до сердечного приступа. Я говорю тебе это только для того, чтобы ты знала, что писательство - первая стоящая мечта в моей жизни. Самое приятное, что он когда-либо говорил мне, что я пишу лучше его.

Ты можешь не поверить, когда я говорю это, но я люблю тебя, мама. Мне жаль, что мои решения в прошлом, пугали и разочаровывали тебя. Я солгу, если скажу, что ни о чем не сожалею, но ты должна знать, мне не нравится причинять тебе боль. В моем мире боль должна быть по обоюдному согласию.