Девственница (ЛП)

Элли седа на заднее сидение потрепанного Форда Ти-Берд. Переднее сиденье было занято детским автокреслом, и Элли была счастлива сидеть сзади и не смотреть на него. Она думала спросить женщину о ребенке, но ей не хотелось говорить, особенно о детях. Она извинилась за молчание. Все еще восстанавливаюсь от тошноты, ответила Элли. Женщина включила радио, чтобы заглушить тишину, и всю дорогу Элли сидела с закрытыми глазами.

Чуть позже часа после полудня она добралась до места назначения. Элли чуть не заплакала от облегчения при виде длинной извилистой подъездной дорожки, которую она так хорошо помнила, колонн, лестниц, рядов окон в этом старом колониальном особняке.

Женщина, казалось, была ошеломлена тем, что этот дом, этот особняк и было местом ее назначения.

- Старый друг, - объяснила Элли. - Надеюсь.

Элли заплатила женщине сотню долларов наличными. Пяти тысяч хватит ненадолго, но уговор был уговором.

Облегчение, охватившее Элли, исчезло, когда она шла по длинной, извилистой, вымощенной булыжником подъездной дорожке к дому. Ее спина содрогалась при каждом шаге, а тяжелая спортивная сумка впивалась в плечо. Палящее солнце следило за каждым ее шагом. Она сняла кепку "Метс" и провела рукой по мокрым от пота волосам. Пока шла, она думала... впустит ли он ее? Поможет ли ей? Да, она разбила ему сердце, но она также помогла ему, когда он нуждался в ней больше всего.

Элли позвонила в дверь и стала ждать.

Как бы он ни был богат, никто не стал бы удивляться, что у него есть домработница или дворецкий. Но дверь открыл хозяин дома. Его голубые глаза округлились, когда он посмотрел на нее и увидел ее бледность, усталость и страх.

- О мой Бог... Элеонор. Что он с тобой сделал? - спросил он.

Элли чуть не рассмеялась. Если бы у нее были силы, она бы так и сделала.

- Не спрашивай, Дэниел, - ответила она и прошла мимо него в дом. - Просто не спрашивай.

Глава 4

Дэниел напоил ее чаем и отвел в гостевую комнату на первом этаже. Все то время, пока он был с ней, она смотрела на золотое кольцо на его левой руке.

- А где же Аня с ребенком? - спросила Элли. Она не видела их, когда Дэниел впустил ее в дом.

- Наверху, в детской. У Мариуса грипп. Мы дежурим по очереди. Она днем. Я ночью, чтобы она могла поспать. - Он улыбнулся, и она увидела удовлетворение на его красивом лице.

- Боже, да ты женился!

- Да. Снова, - ответил он и улыбнулся.

- Нравится? Быть снова женатым? Быть отцом? - спросила Элли и натянула одеяло на живот.

- Ты появляешься на моем пороге без предупреждения, с одной только сумкой на плече и хочешь поговорить обо мне? - Дэниел придвинул стул поближе к кровати. Было всего два часа пополудни, но Дэниел сразу понял, что сейчас ей нужен только отдых.

- Элеонор, пожалуйста...

- Элли, - поправила она.

- Что?

- В тот день, когда мы познакомились, я сказала ему, что меня зовут Элли. Не Элеонор. Всю мою жизнь мама называла меня Элль или Элли. Вот кто я. Но он все равно называл меня Элеонор. Он называет меня Элеонор. Я предпочитаю Элли.

Дэниел посмотрел на нее, и потер руки.

- Элли, - начал он. - Пожалуйста, объясни мне, что происходит. Ты можешь сделать это ради меня?

- Тебе лучше этого не знать. - Она попыталась улыбнуться. Она надеялась, что он оценил те усилия, которые ей потребовались.

Дэниел посмотрел ей в глаза, и она в его. Когда он был постоянным игроком в мире Кингсли, его голубоглазый взгляд доминанта был легендарным. Его покойная жена, Мэгги, даже придумала ему имя - "Ой", она назвала его из-за страха и любви. Когда он смотрел так на нее, она знала, что будет говорить "Ой" на следующий день, может и всю неделю. Но сейчас взгляд не был скандально известным "Ой". Вместо этого он пристально смотрел на нее с любопытством и состраданием. И жалостью.

Она ненавидела жалость.

- Я в порядке, - ответила она. - Мне нужно было уехать на несколько дней.

- Ты приехала сюда не потому, что тебе нужно уехать. Чтобы уехать на несколько дней, ты отправляешься в Хэмптонс.

- Это ты едешь в Хэмптонс, потому что ты богат. Нормальные люди не ездят в Хэмптонс.

- Элли. – Дэниел посмотрел на нее. - Ты известнейшая саба во всем Нью-Йорке. Ты принадлежишь католическому священнику, и ты спишь с королем Преисподней. Ты уже не нормальный человек.

- Теперь нормальная, - ответила она. - Во всяком случае, пытаюсь ей быть.

- Как ты сюда добралась?

- Водитель Кингсли подвез меня.

- С каких это пор Кингсли водит побитый Форд Ти-Берд?

Если бы у нее было достаточно сил одарить Дэниела "Ой", она бы это сделала.

- У меня есть камеры наблюдения, - ответил он. - Я видел, как кто-то высадил тебя. Это был не Кинг.

- Нет, не он.

- А Кинг знает, где ты?

Она замотала головой.

- Расскажи мне, что случилось.

- Тебе лучше не знать, - повторила она. - Только никому не говори, что я здесь, ладно?

- Думаю, я действительно хочу это знать. Помнишь, я знаю Сорена несколько лет. Я его не только знаю, но и люблю. Мы же друзья. Если я знаю его и все еще люблю, то думаю, что смогу справиться со всем, что ты мне скажешь.

- Может ты и справишься. Но не уверена, что смогу произнести это.