Девственница для магната

Движения его пальцев становились все смелее и бесстыднее. Темп все ускорялся. Мое дыхание сбилось, я уже не могла сдерживать стоны и вскрики. Он продолжал ласкать мою грудь, иногда играя с соском языком, иногда прикусывая его. Пальцы двигались все быстрей, заставляя меня снова и снова вскидывать бедра навстречу этим ласкам.

Желание все нарастало, и вдруг прорвалось неизведанным прежде наслаждением.

Я почувствовала, что мои руки снова свободны и закрыла ими покрасневшее, покрытое горячей испариной лицо. Его губы еще раз поцеловали мою грудь – и вес мужского тела исчез. Парой мгновений позже я услышала, как стукнула дверь. Стивен снова ушел.

Если бы он и вправду интересовался моими желаниями, то знал бы: я хочу, чтобы он скорее сделал то, за что заплатил, и отпустил меня. Вот только мой мучитель явно не торопится выполнить свою часть договора. Я продолжаю оставаться в его плену… Страстном, сладком плену!

Глава 8

Я проснулась посреди ночи. Тело еще помнило его прикосновения, кожа горела, будто ее только что касались его губы. В голове творилась полная неразбериха. В этот момент я его ненавидела. Причем по большей части не за то, что он похитил меня, и теперь удерживает шантажом в своем доме. Сильней всего меня раздражало и удивляло собственное поведение.

Я бы никогда не подумала, что мне доведется назвать свое тело врагом. Но теперь оно предавало меня при каждой встрече со Стивеном. Что со мной происходит? Я знаю, что должна бояться и ненавидеть его. На самом же деле… Я испытываю и страх, и ненависть, но стоит ему коснуться меня – и появляются странные, незнакомые мне эмоции и желания. Мне хочется сбежать от него подальше – и в то же время я постоянно жду его прихода. Что же это? Неужели я схожу с ума?

Он красив, очень красив, я готова признать это. Но это совершенно не мой тип мужчины! До сих пор мне всегда нравились совсем другие: заботливые, ласковые… Безопасные. Да, это самое точное слово! От Стивена же исходит ощутимая угроза. Он полностью разрушил и мой внутренний мир, и мою жизнь. Правда, во втором ему хорошо помогла Джоанна, да и моя собственная слабохарактерность.

Но теперь он занимал все мои мысли. И даже когда его не было рядом, я словно чувствовала на себе его сильные руки, горячие губы.

Неужели я действительно увлеклась этим хищником! В нем же все, от внешности до поведения, просто кричит: «Опасно! Держись от меня подальше!» А я все равно иду к нему. Справедливости ради нужно сказать, что приходит он сам. Но стоит ему поманить меня, и я готова на все. Пусть разумом и понимаю, что нужно бежать, тело жаждет его прикосновений и не желает мне подчиняться.

До утра я так и не смогла уснуть. Когда горничная принесла завтрак, я сидела за столом и рисовала, достав из ящика листы бумаги и остро очиненный карандаш. Рисование всегда успокаивало меня. Еще в детстве, очередной раз расстроившись из-за строгого отца, я сбегала в мансарду и часами рисовала, пока он не находил меня и не утаскивал вниз, обедать. Неудивительно, что и сейчас я решила прибегнуть к проверенному способу успокоиться. Вот только оказалось, что сейчас от него пользу мало.

Появление горничной вырвало меня из раздумий. Все это время карандаш порхал по бумаге словно сам по себе. Я не думала над тем, что он выводит. Поэтому портрет Стива, нарисованный практически на автомате, стал для меня шоком. Он получился, как живой. И это безумно меня пугало.

Скомкав лист и отправив его в мусорную корзину, я бросилась на постель и расплакалась. Да что же это такое? Какими чарами этот дикий зверь сумел меня к себе приворожить? Как мне бороться с собственными чувствами? Я ведь и сейчас, пусть и напугана до крайности, с нетерпением жду его появления.

Вечером горничная сообщила о своем приходе негромким стуком в дверь. Я читала, сидя у окна, временами отрываясь на то, чтобы полюбоваться на сад за окном.

– Пойдемте, вас хотят видеть.

У меня даже не возникло мысли о том, кто это может быть. Только один человек мог позвать меня к себе в этом доме. Встав и отложив книгу, я пошла за девушкой.

Мы вернулись в гостиную. Она осталась точно такой, какой я запомнила ее по прошлому визиту. Тот же огонь в камине, темный ковер с густым ворсом на полу. И Стивен, сидящий в глубоком кожаном кресле. Как обычно, в темной шелковой рубашке, расстегнутой у горла. Он кивнул, отпуская горничную, и мы остались одни.

Перед ним на столике стояла бутылка с бурбоном и два тяжелых бокала, один из них – полный на треть. Он кивнул на столик:

– Выпьешь?

Я замотала головой. Всегда не любила крепкий алкоголь, а после того, что случилось с отцом, – и подавно. Он кивнул, удовлетворившись ответом, и задумчиво отхлебнул из бокала. Пауза затягивалась. Я потупила глаза, глядя на пляшущий в камине огонь.

– Раздевайся.

Его голос вырвал меня из задумчивости и заставил вздрогнуть. Руки медленно потянулись к пуговицам и принялись расстегивать их. Я изо всех сил растягивала этот процесс, а он и не думал торопить меня. Но вот платье соскользнуло к ногам. Я стояла перед ним в одном белье.

– Остальное тоже.