Девственница-бродяга

– Потом очень осторожно, так, чтобы не порвать чулки и не испачкаться, я вышла на шоссе и остановилась там. Я сидела там лишь несколько минут, когда где-то неподалеку завелся двигатель. Я сначала подумала, что какой-то фермер отъезжает от дома. Я совсем не предполагала, что нахожусь так близко от дома, где остался мистер Фэррел. Должно быть, я сделала большой крюк. Теперь я понимаю, что это мистер Эдисон заводит автомобиль рядом с домом Фэррела, но тогда это мне и в голову не пришло.

– А что там с хлопками-выстрелами?

– Честно говоря, когда я услышала их, подумала, что это двигатель грузовика или выхлопная труба.

– Когда вы услышали их?

– Ну, не знаю, наверное, минут за десять до того, как вышла на шоссе.

– Вы говорите – до того, как вышли на шоссе?

– Да, так.

– Примерно минут за десять?

– Пожалуй.

– До этого вы говорили несколько иное.

– Да. Я пыталась оградить себя насколько могла. Хотела обеспечить себе полное алиби. Конечно же я вовсе не хотела, чтобы кто-то мог подумать, что я могла быть близко к дому, когда прозвучали выстрелы, поэтому я немного сдвинула события во времени.

– Совсем немного?

– Да, конечно... пожалуй.

– Вы не знаете, сколько времени машина мистера Эдисона была у мистера Фэррела до того, как вы услышали, как ее заводят?

– Не знаю.

– А когда вы услышали, как она переезжает через деревянный мостик, как она взбирается по нему на шоссе, вы подумали, что она едет совсем от другого дома?

– Мистер Мейсон, честное слово, я не лгу. Я думала, что ушла от дома мистера Фэррела не меньше, чем за милю.

– По сути дела, – сказал Мейсон, – в течение всего этого эпизода вы полностью и целиком думали лишь о себе. Не так ли?

– Конечно. Как же иначе? И о чем же еще мне было думать?

– А рассказ о гнусном типе в «линкольне» вы полностью выдумали?

– Да.

– Что ж, вы ведь записали номера всех машин, на которых ехали в тот день? Если это так, то мы можем связаться с водителями и все проверить.

– Да, – согласилась она, – разумеется. Они, наверное, запомнили меня.

– Сколько же вы заработали в тот день?

– Около восьмидесяти долларов.

– Это ваш обычный дневной заработок?

– Примерно.

– У меня больше нет вопросов, – сказал Мейсон.

– У меня тоже, – заявил Гамильтон Бергер.

– В таком случае, – заявил судья Китли, – Суд прерывает слушание дела до десяти утра завтрашнего дня. За это время мне хотелось бы проверить правдивость показаний этой молодой женщины. Я полагаю, что окружная прокуратура и полиция проведут дополнительные расследования с целью установления действительного хода событий. Я считаю, что свидетельница, несомненно, виновна в даче ложных показаний.

– Да, Ваша Честь – вынужден был согласиться удрученный Гамильтон Бергер.

– Заседание Суда закончилось, – объявил судья Китли.

Делла Стрит взяла Мейсона под руку:

– Ну, шеф, это было превосходно. Просто чудесно.

– Отлично, Перри, молодец, – протиснулся к ним Пол Дрейк.

– Да, удачное начало, – согласился Мейсон. – И все благодаря тому, что у меня был козырь – рассказ ее матери. Именно поэтому я смог задавать вопросы, которые выглядели вполне обычными, невинными, но на которые она не знала как ответить. Если бы я сразу начал с главного, тогда все, включая судью, не дали бы мне выяснить правду.

– Что теперь собираешься делать, Перри?

– Как раз теперь-то, Пол, мы и приступим к работе. Начнем с того, что ты возьмешь список всех номеров машин из записной книжки Вероники. Твои люди должны найти всех владельцев этих машин и выяснять, кто из них подвергался шантажу со стороны Эрика Хэнсела.

18

Заложив большие пальцы в проймы жилета, Мейсон расхаживал по своему кабинету. Дрейк развалился в черном кожаном кресле для посетителей в своей излюбленной позе – оперся спиной об один подлокотник и свесив ноги через другой. Делла сидела за своим столом.

– Во всем этом деле полно странностей и неувязок, – сказал Мейсон. Посмотрите, что получается – кто-то с улицы стреляет через окно в Эдгара Фэррела, убивает его первой же пулей, потом уходит, разряжает оружие, стреляя в воздух, потом вынимает из барабана гильзы и выбрасывает револьвер. Полная бессмыслица!

– Почему? – отозвался Дрейк. – Ведь он уже убил Фэррела.

– А откуда убийце это знать?

– Он хорошенько прицелился, выстрелил в голову и увидел, как тот упал.

– Нет, Пол, не получается. Нужно быть невероятно метким стрелком, чтобы, стреляя с улицы через окно, быть абсолютно уверенным, что сразил противника насмерть, попав ему в голову. А потом надо было еще войти в дом, подняться наверх и потушить лампу, выйти из дома и уехать. Нет, убийца бы так не сделал.

– Но почему?

– Потому что, выстрелив в Эдгара Фэррела, он, входя в дом, должен держать револьвер наготове на тот случай, если Фэррел вдруг еще жив и может оказать сопротивление.

– А почему ты думаешь, что было иначе?

– Да потому, что согласно свидетельским показаниям вся обойма была расстреляна в течение нескольких секунд после первого выстрела.

– Но, если стрелял действительно мастер, то и одним выстрелом... начал Дрейк.

– И этим мастером мог быть только Джон Эдисон. Так? – спросил Мейсон.