Девственница

Когда оказываюсь рядом, крепко зажмуриваюсь. Длинная пауза. Тагир ничего не говорит, ни словечка. Медленно приоткрываю глаза, буквально заставляя себя.

— Почему ты так дрожишь? — хрипло спрашивает Валиев. — Настолько боишься меня?

Отрицательно мотаю головой. Хотя мне действительно страшно до чертиков. Он может убить меня… причинить боль. И я пойму. Ведь из-за меня он столько пережил…

— Эти… эти шрамы… Мой отец сделал это? — спрашиваю с трудом, голос квакающий, но сейчас мне наплевать насколько я жалкая, все мое существо оглушено сильнейшим чувством вины. Наверное, в таком состоянии люди принимают безропотно даже смерть…



— Не все. Частично.

Боже, он еще умудряется усмехаться при этом? Тогда как меня корежит от вины…

— Понимаю, что мои слова ничего не изменят, — произношу едва слышно. — Но я все равно скажу… Вина сжирала меня заживо все эти годы. Прости меня…

— Мне не нужно твое покаяние, — холодно отвечает Тагир. — Ты права, оно ничего не изменит. Я никогда не винил тебя, не говорил себе, что буду тебе мстить. Нет, всему виной твой бешеный папашка, полный беспредельщик, настоящий садист.

— Ты правда не планировал… не хотел, чтобы я за все ответила? — заглядываю в его лицо с надеждой.

— Никогда. Но это не означает, что я добрый фей, который заплатил огромную сумму за тебя бескорыстно, просто вдруг пожелав спасти тебя от проблем, на которые ты наткнулась по собственной глупости. Если ты так подумала, то ошиблась. Я возьму то, за что заплатил, девочка. Отсрочка произошла не из-за моей склонности к благотворительности. Всего лишь отвлекли более важные дела.

Слушаю все это, сжимая и разжимая ладони от беспомощности, чувствуя, что вот-вот расплачусь. Взяв себя в руки, стараюсь сделать спокойный и безмятежный вид, киваю в знак согласия. Это все же лучше, чем утомительное и бесполезное сопротивление, в результате которого все равно придется сделать так, как захочет Валиев. Тот, кто купил меня на аукционе. Снова проговариваю это про себя. Надо же. Уже не так дико звучит. Привыкаю? Во всяком случае, уже поняла, что без толку говорить "нет" мужчине, который не знает значения этого слова.

Валиев начинает расстегивать брюки, смущенно опускаю глаза.

— Вода готова. Я могу идти? — произношу, набравшись смелости.

— Я думал, что ты уже поняла.

— О чем ты?

— О том, что придется составить мне компанию.

Меня снова пронзает сильнейшая судорога, будто током. Я была совершенно уверена в том, что он не станет набрасываться на меня, что отпустит. Даже дыхание перехватывает от горечи. Хотя он честно признался, сказал кем меня видит, что я лишь игрушка для него. И все равно, не верила…

Тагир вновь взглянул на меня, его взгляд тяжелый, давящий, аж сердце заболело.

— Хватит игр, Вилена. Я устал. Думаю, ты тоже.

Подавленная безнадежностью, облизываю губы, пытаясь справиться с сухостью во рту. Все тело напряглось так, что даже кожа на голове заныла. Это не страх, скорее отупение, от ощущения полной беспомощности.

Тагир сбрасывает брюки, за ними на пол летят и трусы, в этот момент я зажмуриваюсь. Глупо, по-детски, я это понимаю, но ничего не могу с собой поделать.

Плеск воды говорит о том, что Валиев уже в ванной.

— Я бы предпочла помыться у себя, — говорю, не рассчитывая на успех.

— Ты хорошо знаешь, что сопротивление заводит. Хочешь, чтобы я голый бегал за тобой по дому? Чтобы разбудили прислугу? — усмехнувшись, говорит Тагир. — Потри мне спину.

Он протягивает длинную мочалку из люфы. Дрожащей рукой беру ее.

— Ну же, Вилена. Не спи на ходу.

Тагир выглядит совершенно беспечным, словно ему постоянно оказывают такие услуги в этом доме… Может, так оно и есть.

Почему-то эта мысль меня разозлила. Вырываю мочалку у него из рук, хватаю первый попавшийся гель с длинной стеклянной полки, выливаю и начинаю тереть с силой… и замираю. На спине тоже есть шрамы. Не сильно большие, но мне страшно водить по ним жесткой мочалкой… Почему у Валиева тело средневекового воина, прошедшего множество сражений? Конечно, я не стану об этом спрашивать…

— Ммм, как приятно. Твои руки волшебны, — Тагир откидывается вперед, подставляя мне и нижнюю часть спины тоже. Его глаза закрыты.

— Иди сюда, Вилена. Хватит играть.

Его ладонь неожиданно сильно стискивает мое запястье, мочалка выпадает из рук, а в следующую секунду сама не понимаю, как оказываюсь в ванной. Он затаскивает меня в воду прямо в платье прислуги…

— Что ты наделал? — вырывается у меня. — Ольга Петровна меня убьет!

— Меньше всего меня сейчас волнует шмотка. Ты устроилась сюда на работу? Откуда такое рвение? — сдвигает брови, но видно, что откровенно посмеивается надо мной.

— Да… устроилась. Мне было скучно.

— Интересный способ развлечься. Я знаю получше. Извини, детка. Я забыл про чертову одежду. Давай, помогу.

— Нет! Я… сама.