Девственница

— Нет, дорогуша. Отказов не принимаю! Обещаю, что я за еду не буду требовать интимных услуг, или вообще каких бы то ни было, — посмеиваясь, уговаривает меня подружка. — Слушай, я страшно рада тебя видеть! Обещаю, что не буду наседать с вопросами. Не захочешь, молчи, о себе расскажу с удовольствием. Есть не хочешь — десерт закажем. Ну пойдём, Вилен, пожалуйста! Столько лет дружили! У меня душа болеть будет, если расстанемся вот так.

Что сказать, Вика меня, конечно же, уговорила. Ее напору невозможно сопротивляться. Садимся в её Ауди и едем в ресторанчик на окраине, который мне нравится намного больше первого. Маленький, уютный, тёплая атмосфера. Причём с Викой все здороваются как будто отлично её знают. Она заказывает блюда с таким с такой уверенностью, словно ест здесь каждый день. О чем не могу ей не сказать. Вика в ответ смеется:

— Это же мой ресторан, Шахова. Хотела подольше тебя в неведении держать, но спалилась сразу.

— Правда? Как здорово! Классное место!

— Да, можно сказать, мечта с детства. Помнишь, как я экспериментировала у мамы на кухне? Иногда вместе дурака валяли с тобой.

— Да, помню, как мы как-то спалили с тобой плиту. И досталось обеим. Я потом тебе кубышку заначки своей отдала, чтобы твоя мама тебя не убила.

Смеемся вместе воспоминаниям. Как приятно хотя бы на пару минут вернуться в беззаботное время. На глазах выступают слезы, то ли смеха, то ли грусти. Все вместе…

— Да, ты всегда была очень щедрой и доброй, Вилена. Мы тогда классную новую плиту купили на твои деньги… — виснет пауза, каждая из нас погружена в воспоминания… — Я переживала за тебя, когда ты исчезла, — со вздохом признается Вика. — Ни звонка, ни смс. Уехала, от отца сбежала… Я все ждала, может напишешь, позвонишь, расскажешь, как устроилась. Понимаю, что сама я тоже сбежала, и вообще не повезло нам с тобой, все детство кувырком пошло… из-за одного лишь случая. Мне Москва вскоре поперёк горла встала. Я обратно вернулась с родителями, всем нам не понравился большой город. А потом познакомилось с будущим мужем, и вовсе завертелось всё…

— Ты замужем?

— Да, — отвечает Вика.

— А дети?

— Нет пока. Хотим для себя немножко пожить, на ноги встать. Сейчас мой ребёнок — этот ресторан. Отнимает все силы и время. Расскажешь о себе немного? Куда вы с Павлом подались? Твой отец, как я знаю, разыскивал вас поначалу. Наши общие знакомые рассказывали, он звонил им.

— Не поверишь тоже в столицу, — улыбаюсь с грустью.

— И как?

— Можно сказать, что тоже не понравилось…

— Поэтому вернулась? Слушай, Вилен, ну что мы с тобой одними пустыми фразами общаемся? Я же не скажу никому, спрашиваю искренне, волнуюсь за тебя. Хочу узнать, как ты… и не могу почувствовать тебя. Ты закрыта почему-то… очень глубоко. Я же чувствую, что-то случилось. Ты на себя не похожа.

Во время разговора Вика угощает меня безумно вкусным вином, да и ужин очень изысканный. Во время трапезы с Антоновым я почти не ела, слишком сильно нервничала. А сейчас получаю впервые за долгое время настоящее удовольствие от еды. Блюда восхитительные. Ну еще бы, ведь их подают самой владелице ресторана. На третьем бокале я уже не так замкнута и закрыта. Неожиданно для самой себя рассказываю подруге свою историю, ощущая потребность выговориться. Ресторан уже совсем пуст, уходит последний персонал, Вика говорит им, что сама все закроет. Продолжаем наш вечер, вспоминая прошлое и оплакивая настоящее.

— Не понимаю, за что тебе так досталось, — всхлипывает Вика. — Так еще ведь… Мало тебе своих проблем, ещё и чужого ребёнка на себя навесила…

— Нет, это не так, Вик. Эта девочка спасла мне жизнь, в тот момент, когда я не видела вообще никакого смысла существовать дальше. Сейчас я живу только ради неё, понимаешь? Поэтому, не говори, что я на себя навесила её. Она смысл моего существования.

— Это конечно очень смелый и отчаянный поступок, украсть чужого ребёнка.

— Я не крала ее. Ребёнок этим людям не нужен, но им нужны деньги. Если я не выкуплю её, боюсь они продадут кому-то другому… Они уже заговаривали об этом. Стоит только подумать об этом, я прихожу в ужас. Не переживу, если такое случится. Если понадобится, значит сбегу и буду скрываться. Не в родной город, а в другую страну. Единственное, что меня останавливает от этого — понимание, что Настя тогда вырастет в бегах. Что буду вздрагивать от каждого шороха и шарахаться от каждого полицейского. Разве это жизнь для девочки?

— Ты рассчитывала взять деньги у отца? Поэтому сюда приехала?



— Можно и так сказать, только что толку, если в самый неподходящий момент он умер… Еще и банкротом. Мое вечное везение, — усмехаюсь горько. — На наследство рассчитывать не приходится… всё списывается за долги.

— Да, это так, — кивает Вика. — Завтра будет аукцион в доме твоего отца, там все будет продаваться. Сам дом и все имущество.

— Откуда ты это знаешь?! — восклицаю изумленно.