Девонширский Дьявол

И желая выжить, они теряют разум и дают волю своему гневу, устраняя его первопричину на своем пути. И нет такого слова, которое в состоянии будет обуздать толпу в ее кровожадном желании поскорее покончить со всем этим. Норберт где-то соглашался с отцом, но все же проявлял упрямство, считая, что обязан пробовать все методы, дабы не допустить разгула беспорядков в Уокерли. Тем более, накануне приезда главного констебля графства с инспекцией.

Вот так, сидя на стуле перед окном и глядя в ночную темноту, Хамиш Эддингтон плавно переключался от размышлений к дремоте, в которую периодично впадал, сам того не замечая. Просто его веки медленно опускались на глаза, мысль терялась, и он ненадолго погружался в кратковременный сон, но потом вновь открывал их, и ему казалось, что бодрствует он постоянно. Внезапный новый шум за окном заставил Хамиша прислушаться — цокот копыт, чей-то громкий голос, но ни слов, ни кому он принадлежал, старый Эддингтон разобрать не смог. К нему через некоторое мгновение добавились еще голоса, тональность их была возбужденной, слышались храп лошадей и стук двери. Затем этот шум перебрался в дом. Он отчетливо слышал теперь голос Норберта за своими дверьми, доносившийся, по всей видимости, из прихожей, а также топот ног, бегущих по деревянной лестнице. А затем женский крик. Это была Розелин. Он узнал ее без всяких сомнений. Что здесь происходит?

Хамиш Фредерик поднялся на ноги и, опираясь на трость, направился к выходу из комнаты. Открыл дверь. Звуки суматохи стали сильнее, и с каждым шагом, который по длинному коридору приближал его к гостиной, они становились все зловещей в той догадке, что осенила старика.

— Вы послали за доктором Янгом?! — это воскликнул Норберт, и его голос впервые за долгое время источал страх.

— Да, милорд! — ответил дворецкий Майрон Фрипп.

— Ну где же Берта? Берта!

— Сию минуту! Я сам подгоню ее!

Из гостиной прямо навстречу Хамишу буквально бежал, что было до удивления неестественным, дворецкий. Весь его внешний вид говорил о сильном волнении.

— Майрон? — прохрипел старик. — Что, черт возьми, происходит?

— Беда, милорд! Простите!

И он, не останавливаясь, метнулся за угол, в сторону помещения для прислуги. От такой наглой бесцеремонности Хамиш даже задышал чаще, а давление подскочило к голове. Непозволительно так вести себя!

Женские всхлипывания доносились из-за открытой двери.

— Розелин, прошу тебя, возьми себя в руки! — произнес Норберт.

— Я… я сделал все, что мог, тетя.

Старик Эддингтон скривился от презрения, услышав эти слова. Их обладатель, кроме аллергии и отвращения, не вызывал у него никаких иных чувств. Хамиш переступил порог гостиной, которую ярко освещали газовые фонари, зажженные все до единого. И когда он увидел, что послужило причиной столь бурного пробуждения «Эддингтон Холла», то сердце готово было остановиться в тощей груди. Его рот приоткрылся, морщинистое лицо с пожухлой от старости кожей сильно побледнело, а левая рука, что свободно висела вдоль тела, задрожала.

— Бог мой! — прошептал он. — Что с моим мальчиком?!

Норберт обернулся. В его глазах застыл страх, руки плотно охватывали самого себя за плечи. Горден Дин стоял у окна и пялился на Розелин, которая даже не обратила внимания на появление Хамиша, — она сидела на краю дивана, по ее щекам текли слезы. Перед ней лежал бесчувственный Алисдэйр Эддингтон, все лицо которого было в крови.

— Норберт?!

Хамиш приблизился к дивану.

— Слава Богу, он жив, папа! У него есть пульс и он дышит.

В гостиную вбежали Берта с тазом теплой воды в руках, еще одна молодая служанка с чистыми полотенцами, за ними Майрон Фрипп.

— Что произошло? — просипел старый Эддингтон.

— Говори, — приказал Норберт Гордену.

— Я совершенно случайно наткнулся на Алисдэйра — он только спешился с лошади и куда-то направился. На окраину Уокерли. Меня взяло любопытство, — рассказывал Дин, глядя попеременно то на Норберта, то на Хамиша Фредерика немного виноватым взглядом. — И я решил проследить за ним. Подумал — что он тут делает? Мне…

— А какого черта там делал ты? — злобно, едва сдерживая гнев, проскрипел старик Эддингтон. Его водянистые глазки пристально уставились на парня, который от неожиданности стушевался.

— Я… я хотел найти мисс Абрамсон, — залепетал он. — Хотел помочь…

— Продолжай, — нетерпеливо прервал его виконт. Он знал о ненависти отца по отношению к племяннику супруги, поэтому всячески старался препятствовать дальнейшему проявлению эмоций, готовых перерасти в скандал между Розелин и ее тестем.