Девочки лета

Джульетта подошла к своему дому, четырехэтажному, обшитому вагонкой – ему, как и многим другим домам на этой улице, необходима была свежая покраска, – она распахнула входную дверь и вошла в маленькую прихожую. Она даже не проверила свой почтовый ящик – все самое важное приходило ей на телефон. Поднявшись по лестнице и войдя в свою квартиру, Джульетта достала телефон и проверила расписание автобусов и паромов до Хайанниса и Нантакета. Если бы она поторопилась, то могла бы сесть на красную ветку до южного вокзала, оттуда добраться до Плимута или Броктона, затем до Хайанниса и, наконец, сесть на медленный восьмичасовой паром до острова. В ту ночь быстроходных лодок не было.

Она не успела снять свою кожаную куртку. Ей не нужно было собирать вещи – дома в ее комнате была одежда. В одном кармане куртки у нее был бумажник, в другом – телефон, в рюкзаке – зарядное устройство и компьютер. Джульетта вышла, заперла замки и сбежала по скользким ступеням трех пролетов к входной двери.

Она добралась до метро, села в поезд и принялась нетерпеливо барабанить пальцами по бедру. На южном вокзале Джульетта помчалась к автобусу у платформы номер 18, запыхавшись, она успела как раз вовремя.

Девушка купила билет и залезла в длинный узкий полумрак салона. Там, как обычно, было многолюдно, потому что была пятница, поэтому Джульетта заняла первое место в автобусе, какое увидела, где было хоть немного больше пространства для ног, и приготовилась к поездке. Тучный водитель сел на свое место, что-то бормоча себе под нос. Двери с хрипом закрылись. Автобус запищал, когда давал задний ход, и к тому моменту, как он отправился в путь, Джульетта уже спала, опершись головой на окно.

Время от времени она просыпалась, сонно подглядывая в окно на дорогу внизу. Девяносто третья и третья трассы блестели от дождя. Она снова уснула.

Часто водитель автобуса жалел людей, которые пытались успеть на восьмичасовой паром, и подвозил их прямо к управлению пароходством. Этот водитель был хорошим человеком, и Джульетта в знак благодарности сунула ему в руку пятерку. В терминале она получила билет и побрела к сходням, ведущим внутрь «Орла», бормоча себе под нос, как делала каждый раз: «Какого черта они дали кораблю птичье имя?» Она поднялась по металлическим ступенькам на пассажирскую палубу, нашла место за столиком и сбросила рюкзак.

Какое-то время она просто сидела и переводила дыхание. Ей казалось, что она сама пробежала сто четырнадцать километров, а не проехала. Она уже взбодрилась, поэтому купила себе миску похлебки из моллюсков и воду (пластиковая бутылка подлежала переработке). Она открыла свой ноутбук и принялась за работу над отчетом о законах, касающихся поводков для животных по всей стране, отвечала на электронные письма и кивала сама себе: сегодня вечером она отработала за два дня. Она заслужила отгул.

Поездка была не из легких. Ветер гнал высокие волны, и паром то поднимался, то опускался. Было похоже на американские горки с дополнительным раскачиванием из стороны в сторону. К счастью, ее не укачивало, но другие пассажиры лежали с коричневыми бумажными салфетками, смоченными в холодной воде, на лбу.

За столиком, прямо напротив нее, сидел мужчина и работал на своем ноутбуке. Он был красив, старше ее – лет сорока, с седыми прядями в темных волосах. Нижняя часть его лица была покрыта темной щетиной. Она не могла разглядеть цвет его глаз. Его темно-синий свитер на молнии был похож на кашемировый. Джульетта подумала, отлично, на остров едет еще один инвестиционный менеджер. Затем она подумала о своей одежде – обтягивающих джинсах, высоких черных кожаных сапогах, черной водолазке.

Он поднял голову и поймал ее взгляд. Его глаза были голубыми. Глубокого синего цвета с очень густыми черными ресницами, которые, казалось, бывают только у парней. Он улыбнулся ей. Джульетта улыбнулась в ответ. Каждый задержал свой взгляд. Джульетта почувствовала, что краснеет, и опустила глаза.

Привет, солнышко! – сказало ее тело. Перестань, сказала она себе. Он, несомненно, был женат и имел как минимум двоих детей. У его жены наверняка были длинные светлые волосы, а не короткие и темные, которые Джульетта отрезала, когда ей хотелось, по подбородок.

– Тяжелая дорога, – сказал он.

Джульетта посмотрела вверх.

– Это так, – согласилась она.

– Похоже, вас это не особо беспокоит, – сказал он.

Джульетта пожала плечами.

– Я привыкла к этому. Я выросла на острове.

– Правда?

Женщина позади него громко храпела.

– Вы не возражаете? – он сделал жест, поднимаясь.

– Конечно, – ответила Джульетта.

Он встал – он был высокого роста – и передвинулся, чтобы сесть напротив нее.

– Я Райдер Хэйстингс, – он протянул руку.

Джульетта пожала ее. Ладонь была твердой, теплой и гладкой. Физический труд ему явно был незнаком.

– Джульетта Холи.

– И вы выросли на Нантакете?

– Да. Моя мама до сих пор живет здесь. Я собираюсь ее навестить. Сама я живу в Бостоне.

– Вы студентка?