Девочка в подарок

Где-то уже посреди ночи у отца в очередной раз звонит телефон. Находится британская ученая, которая жила в лагере постоянно. Точнее, как находится? За ее свободу повстанцы назначают выкуп. Брага тут же вызывается его оплатить, в надежде узнать хоть что-то о Марфе. Проблема в том, что это один черт долгий процесс, требующий вовлечения дипломатов и правоохранительных органов целого ряда стран.

– Я не понимаю! Если Манечка работала вместе с этой женщиной, то почему ту взяли в плен, а Маню – нет. Вдруг ее…

– Нет, Аня! Нет, слышишь? Отставить истерику. С нашей дочерью все хорошо, – убежденно качает головой адмирал.

– Безусловно. Карты тоже говорят, что с ней все в порядке, – кивает Марьяна Львовна. – Была опасность в недавнем прошлом, не буду скрывать, но она миновала.

– Дай бог, чтобы твои карты, Марьяша, не врали. – Женщины обнимаются, как добрые подруги. Правду говорят, что горе сближает. – Ну, ты дальше… Дальше-то разложи. Вдруг они еще что-нибудь подскажут?

Кто-то из друзей похлопывает Брагу по плечу. Надо бы им сказать, чтоб расходились. Надо бы…

– Та-а-ак, смотри-ка, как интересно. Императрица, император и туз жезлов. В данном сочетании карты прямым текстом говорят, что быть нам с тобой, Аннушка, бабушками.

– Правда?

– Вот тебе крест. Императрица и император в данной раскладке означают родительство. А туз жезлов – незапланированную беременность.

– Почему сразу незапланированную?

– Потому как запланированную обычно обозначает солнце. Ой, это у меня телефон, кажется?

Марьяна Львовна хватает телефон.

– Сынок, мне прислали координаты.

– Какие координаты?

– Места, где удерживают Марфу! – Брага молча забирает из рук матери телефон. – Конечно, совсем уж точно это не определить, но поиски могут сузиться до радиуса в несколько километров. Однажды у моей подруги украли байк. Такое на Бали порой случается. Так вот расчёт здорово помог нам его найти. А ведь мы его делали сами. Из-за таких пустяков к гуру обращаться не комильфо… – тараторит Марьяна Львовна, чтобы как-то встряхнуть народ. – Ну что?

– Ничего, – Арс отбрасывает трубку, удивляясь тому, как сильно охватившее его разочарование. Ну не мог же он верить, что какие-то шарлатаны подскажут ему что-то реальное? Не мог. А по всему получается, верил…

– В смысле? – переспрашивает Марьяна Львовна. – Ты не разобрался, как определить по координатам точку?

– Нет. Просто если верить им, прямо сейчас Марфа должна находиться где-то поблизости.

– Вероятно, произошла какая-то ошибка. Я попрошу…

– Не надо! – рявкает Арсений. – Я вам всем очень благодарен, правда, но…

Брага чуть поворачивает голову и застывает, глядя на вошедшую бочком в комнату Марфу. Моргает… Трет с остервенением лицо. И для пущей уверенности в том, что не сошел с ума, проходится взглядом по вытянувшимся лицам собравшихся. Сердце запинается. Либо у них коллективное помешательство, либо…

– Ой, ничего себе сколько народу. Всем привет! А вы чего тут? Ма-а-ам… Па-а-ап? Что-то… – Марфа не успевает договорить. Брагин сметает ее в одно мгновение. Вот Маня еще стоит, а вот уже висит на нем и хватает ртом воздух, потому как Арсений до того ее сжал, что ни выдохнуть, ни вдохнуть. А по щеке, которой он к ней прижался, главное, что-то горячее катится. И от этого ей так страшно! Так ужасно, нечеловечески страшно. От того, что он плачет.

– Арс…

– М-м-м?

– У тебя что-то случилось? – сглатывает огромный ком. И тут Брага начинает оседать.

– Похоже, у него случился инфаркт, – смеется подлетевший поддержать друга Антон.

Глава 25

– Ну как вы тут? Может, все же врача?

Брага лежит, прижав к себе Марфу, уткнувшись лицом ей в шею. У Мани уже затекло все тело, но она не смеет пошевелиться. Просто водит пальчиками по волосам на его затылке, по широким плечам и чувствует, как мелко-мелко сокращаются Брагины донельзя напряженные мышцы.

– Не надо врача! – сипит Арс, вынырнув ненадолго из своей нычки. – Я же сказал! – и снова прячется. Жадно ведет носом, заставляя Маню поежиться… от вызванного этим движения воздуха. Или от осознания того, что она не иначе как чудом избежала большой беды, которая ходила за ней по пятам. Это то немногое, что Марфе удается понять из не слишком-то содержательных, сбивчивых объяснений домашних. Все же до того, как Арсений ее экспроприировал, Манюне удалось перекинуться с родными парой слов.

– Ну, если ты уверен… мы с мужиками пойдем. Поздно уже.

Маня приподнимается.

– Чего?

– Я ненадолго. Только гостей провожу, – напоминает Брагину о приличиях Маня.

– Лежи!

– Но это ведь некрасиво.

– Ничего, Марфа, мы все понимаем, – усмехается Назар. – Лучше и правда будь с ним. Он без тебя… – Звягинцев не договаривает. Лишь пожимает плечами. Что Брага без нее – они имели несчастье увидеть. И поэтому до сих пор чувствуют себя немного пришибленными. Как-то сложно, оказывается, на ровном месте вдруг осознать, что любовь может быть такой. Что она, если уж до конца себе в этом признаться, только такой и бывает. А все, что знали они до этого – так, ерунда. Не о чем и говорить.