Девочка в подарок

– И не будет! Это ж надо. Сказать мужику, что впишешь его в свой график!

– Какому мужику? – вскидывает брови отец.

– В график? – давится коньяком Саша. – Ты сказала Браге, что впишешь его в свой график?

– Браге? – удивленно моргает мама. – Это что, кличка такая? Он… Манечка, надеюсь, он не связан с криминалом?

– Кто?

– Твой молодой человек.

– Да нет у меня никакого молодого человека!

– А этот… Брага, которому ты сказала, что впишешь его в свой график, тогда кто?

– Скорее всего, никто, Игорь Вадимович, – вздыхает Наташа. – Но были шансы, что у вас появится зять. И нет. Он не криминальный авторитет. Обычный мужчина.

– Угу. Самый обычный олигарх. Выйди на улицу – так каждый второй такой, – усмехается Лилька.

– Я отказываюсь это обсуждать. Пойду лучше гуся проверю. Кроме меня, как я погляжу, до этого бедолаги никому дела нет.

Маня вскакивает из-за стола и бежит на кухню. Таймер действительно сработал. Но не на духовке. А на посудомойке. Гусь же спокойненько себе печется. И сидеть ему в духовке еще, по меньшей мере, сорок минут…

– Кх-кхм…

Маня оборачивается.

– Похоже, с гусем все нормально.

Мама заглядывает в духовку.

– С гусем – да. А с тобой?

– Со мной тоже все хорошо.

– Не похоже. Я совершенно тебя не узнаю. На тебе же лица нет. Он… обидел тебя?

Маня трясет головой. Хорошие же у нее подруги! Взяли и выдали родне все ее тайны! Теперь ни им покоя не будет, ни ей.

– Нет! Не придумывайте. И не переживайте, ладно? Я уже взрослая девочка.

– Да что нам теперь переживать, Мань? Вот раньше – другое дело.

– Раньше? – Марфа сводит брови.

– Конечно. Другие девочки влюблялись, разочаровывались, страдали и снова влюблялись. В общем, делали все, что положено им по возрасту. А ты… ну, не знаю. Как будто была не такой, как все. Излишне самостоятельной, серьезной, сосредоточенной. Иной раз я совершенно не знала, как к тебе подступиться. В моих советах ты не нуждалась, в помощи – тем более. Ты никогда не приходила ко мне, чтобы поплакать или пожаловаться… На несчастную любовь, или… не знаю. Какие-то другие проблемы, понятные каждой девочке. И от этого я чувствовала себя как будто ненужной. Хм… Кажется, я какие-то глупости говорю.

– Да нет, мамуль. Что ты! Перестань… Ты же не собираешься плакать?

– Нет, конечно!

– Вот и хорошо. Пойдем за стол, а то с моими неожиданно возникшими девчачьими проблемами мы все веселье пропустим!

За стол они, конечно, возвращаются. Но с весельем дело обстоит сложнее. Мане невесело от слова совсем… И ничто не может поднять ей настроение. Так что когда ее подружки раскланиваются, чтобы отправиться встречать Новый год в клуб, Марфа решает упасть к ним на хвост. Ну как упасть? Сказать родителям, что будет с ними. А самой поехать домой, чтоб никому не портить праздник своей кислой физиономией. Так и делает. Усаживает девчонок в такси и идет к себе. Здесь недалеко. Всего три квартала. И такая вокруг красота… К своему дому Марфа подходит уже в двенадцатом часу. Какого-то черта вспоминает идиотскую пословицу про то, что как Новый год встретишь, так его и проведешь. И так жалко себя становится, что на глазах выступают слезы. Из-за которых она и не замечает возникшего на ее пути препятствия.

– Ой! Извините… – шмыгает носом.

– Маня?! Ну, слава богу! Я уж думал, что зря приехал.

– Арсений?

Марфа часто-часто моргает. Такого не может быть…

– Ничего, что я не по графику? – сощуривается он. – Или погонишь?

А она-то и говорить не может. Лишь головой мотает. Туда-сюда. И слезы с ресниц капают. Хорошо, что на улице темно, Брага их не видит.

– Как ты меня нашел?

– Не без труда!

Злится. Она чувствует, что он злится… Ну, еще бы.

– А почему не предупредил, что приедешь?

– Потому что не планировал приезжать!

Что ж. По крайней мере, это честно. Спросить, почему же тогда он здесь – страшно. И Маня опять замолкает. Так, в молчании, открывает дверь в подъезд. Подходит к лифту. Брага, что идет за ней по пятам, стоит за спиной. Она чувствует исходящее от него тепло. Его дыхание обдает ее шею жаром. Двери лифта расходятся. Марфа делает шаг. Брага заходит следом. Двери с тихим жужжанием закрываются. И все… Арс налетает на нее, прижимает к стенке и впивается в губы. Маня даже пикнуть не успевает. Да и не хочет она… ни пищать, ни возражать. Она так неистово по нему соскучилась, что все внутри ревет. И она ревет! Целует его и плачет. Потому что чуть было не потеряла. Из-за своей чрезмерной гордыни. В конце концов, какая разница, сколько Арсению потребовалось времени, чтобы что-то понять? Да и что он там понял, тоже какая разница? Если сейчас он с ней.

К счастью, лифт останавливается до того, как она начинает сдирать с Браги одежду.

– Какая дверь?

– Налево.

Ключи в руке Марфы звенят. Она тычет в замочную скважину и никак не может попасть.

– Ай, дай я!