Девочка Рустама

— Выключи думалку свою. Не нравится она мне.

— Мне казалось, что в машине мы все выяснили.

— Столб помешал поставить тебя перед фактом. Ставлю сейчас. Я. Тебя. Не отпускаю. Запомнила, родная?

Атмосфера снова накаляется, хотя Давида уже и близко нет. Я делаю попытку вывернуться из крепких сильных рук, и Рустама это злит.

— Че с тобой не так?! Чего шарахаешься? Бесишь, Полин!

Обжигаем друг друга взглядами. Оба злимся. Оба друг на друга действуем как красная тряпка для быка.

— Спасибо за телефон, Рустам… Но мне пора. Не бесись.

Хватаюсь за ручку. По ту сторону нас смиренно ждет медсестра, а этот безумец берет и снова прижимает меня к двери. В губы истерзанные вновь впивается и бедрами вжимает в дерево белое. Заставляет возбуждение нехилое почувствовать…

От твердости его мои колени подгибаются. Не раздевая, он снова меня имеет языком своим сильным и ручищами крепкими. Внутри меня словно до сих пор его член находится. Мышцы помнят каждую вену его огромного органа.

— Я тебя в своей голове уже везде оттрахал, — рычит в губы.

— Ммм… Басманов! — упираюсь в жесткую грудь.

— Не Басманов. А дорогой и любимый. Максимум: Рустам. Запомнила?

Схватив меня за шею, Рустам отрывает наши тела друг от друга. Отшатывается со взглядом темнеющим. На его виске приличный шрам, да и стоит он на ногах еле-еле.

Но ведь это Басманов. Сумасшедший, безумный. С ним опасно связываться даже в больничной палате. Исцелует до смерти даже будучи при смерти.

— Предупреждаю: свидание у нас скоро будет. Возьму тебя так, что твоя думалка с мыслями глупыми нахрен выключится. А пока подумай о своем поведении, родная.

Глава 19

Несколько дней спустя

— Я не стану скрывать: я прочитала это письмо, Максим.

Протягиваю брату заветный конверт. Карина не лгала мне, когда клялась, что в письме нет ничего плохого. В письме действительно были лишь слезы и стоны о том, что история их любви окончена. Карина умоляла Максима оставить ее в покое.

Надеюсь, что брат смиренно примет ее просьбу. В этот раз Карина изменила мое отношение к ней. Своим благородным поступком она в корне перевернула мое мнение о ней.

— Это Карина передала?

Я киваю.

— Я простила ее. Прости и ты. Постарайся забыть все, что вас связывало…

— Не лезь, Полин.

Его грубый тон оборвал меня на полуслове. Брат выхватил конверт из моих рук и отвел глаза.

— Извини, но я сам разберусь. Ты права: все действительно кончено, но мне нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли. Понимаешь?

— Понимаю, Максим. Надеюсь, письмо тебе поможет. Она правильно сделала, что оставила тебя.

Немного помолчав, я оставляю брата наедине с собой и своими мыслями. Прикрывая дверь, я слышу, как открывается конверт. Сейчас он и сам во всем убедится. Карина бросила его, написав хорошие строки.

«На этом история нашей любви закончена. Я отдана другому. И я смирилась. А ты?»

Странно заканчивать прощальное письмо вопросом, но значения этому я не придала. Никакого тайного послания между строк в письме не ощущалось, я уверена в этом. Все сухо и по факту, Карина твердо поставила точку.

Точнее, вопросительный вопрос…

К черту. Не мое это дело, я сделала все, на что имела права.

После поездки к Рустаму в клинику на душе было неспокойно вот уже несколько дней.

Я вертела в руках картонную коробку, купленную Максом, и не могла решиться на это. не могла решиться сделать тест и поставить все точки над «и».

Я оттягивала неизбежное, ссылаясь то на плохое самочувствие, то оправдывая себя тем, что от волнения снова может закружиться голова.

— Не делай этого, Полина. Сейчас будешь нервничать, еще упадешь от переживания. Тебе это нужно? — шепчу в раздумьях, говоря сама с собой.

Сейчас я очень жалею о том, что у меня нет той самой болтливой подружки, которая бы заставила меня сделать этот чертов тест, а потом бы — радостно или не совсем — утешала бы меня.

Мы с братом остались одни, когда мне было 14 лет. Именно тогда я потеряла свою единственную подругу Наташу, потому что сильно отдалилась от общества. И от нее в том числе. Я замкнулась в себе, растеряв всех друзей, и к университету я стала совсем не общительной девушкой. Привыкла быть одиночкой.

Но появился Миша, который разделил мою жизнь на до и после. Это еще одна причина, по которой я ценила Мишу и все, что он сделал для меня: именно он вытащил меня из болота одиночества. Это он сделал меня той бойкой девушкой, которая так зацепила Рустама Басманова. До встречи с Мишей я была другой. Серая, унылая и каждый день прокручивающая трагедию всей жизни в своей голове. Он научил меня жить дальше, пока брат зарабатывал деньги и поднимал нас с колен.

Интересно, что бы сейчас сказал Миша?

Думаю, это звучало бы так: «Хватит терять время, детка, и сделай уже это!».

В полной тишине я разрываю коробку. Резко, лишая себя права передумать. Это неизбежно, Ковалева. Не возвращайся к той неуверенной Полине. Сделай то, что должна. Как Миша учил — без лишних раздумий. Он не зря учил тебя быстро принимать решения.

Я выполняю все, как в тумане. С гулко бьющимся сердцем и руками трясущимися. Внутри уверенная, внешне — на мандраже. Это ведь у всех так, да?