Девочка Рустама

Басманов явно не собирался везти меня домой. Решил врачу показать, дьявол. Совесть, наверное, замучила после грубости на капоте.

Воспоминания порождают эмоции.

Не позволю так обращаться с собой. Он явно перепутал меня со своей сестрой, раз пытается меня приручить. Пытается заставить слушаться. Любыми методами.

Только не бывать этому.

— Верни меня домой, Басманов. Не хочу тебя видеть. Оставь меня в покое!

Я подскакиваю с места и дрожащими руками пытаюсь отстегнуть чертов ремень, которым он прибил меня к сидению.

Ненавижу!

Ни в какую клинику не поеду. Пусть катится к чертям…

Ярость затмевает мне глаза. Рустаму тоже, ведь машину начинает нехило шатать. Мы виляем из стороны в сторону, нам сигналят, пытаются объехать…

Чертыхаясь, Рустам резко выходит из плотного потока и сворачивает с проспекта в нелюдимый двор.

За пеленой слез замечаю его сильные руки. Он борется со мной. Не позволяет мне отстегнуться.

— Сиди смирно! — рычит он.

— А то что? Напоминаю тебе о твоем унижении, да? — бросаю дерзко.

Рустам психует. Одной рукой баранку крутит, другой меня на место усадить пытается.

Но я не собираюсь сдаваться. Ремень почти выходит из защелки.

Почти, еще чуть-чуть!

Не могу находиться в его машине. Рядом с ним не могу. Тысячи искр летают в машине, делая больно нам обоим.

Рустам злится. Мое сопротивление ему не нравится. Он мешает мне отстегнуться и тормозить машину явно не планирует.

Но в какой-то момент автомобиль виляет так сильно, что Рустам не справляется с управлением.

В последний момент он давит тормоз в пол. Чертыхается, отбрасывает мои руки от замка ремня безопасности. Не позволяет мне отстегнуться.

И я вскрикиваю. Резко поднимаю руки к лицу. В защитном жесте. Зажмуриваюсь сильно, но в последний момент вижу столб. Прямо посередине между Рустамом и мной. Длинный тормозной путь не оставляет шансов, столкновение неизбежно.

Последним помню, как машина дернулась сильно. Почему-то вправо.

А дальше визг тормозов.

Грохот.

И ощутимый удар. Голова дернулась в такт столкновению.

…Блаженная тишина нарушается лишь нашим тяжелым дыханием. И моими судорожными всхлипами.

Распахиваю глаза и первым делом бросаю взгляд на Рустама.

Что? Но почему?..

Столб оказывается в двери Рустама, хотя я с совершенной точностью помню, что мы тормозили к нему лобовым.

Безумец! Сумасшедший!

Он нарочно руль вывернул, чтобы столб прилетел в его сторону…

— Рустам?

Хватаюсь за его плечо. Трясущимися руками отстегиваю свой ремень, тянусь к его телу.

И понимаю, что Басманова ударило сильнее. Поворачиваю его голову, но по моим пальцам стекает алая кровь…

Боже…

— Ты слышишь меня?! Рустам! — прикасаюсь губами к его теплой щеке.

В салоне раздается вибрация. Рывком поднимаю телефон Рустама. На экране высвечивается «Брат».

— Братишка, у меня есть к тебе дело… — начинает Давид.

Но я резко его перебиваю:

— Это не Рустам. Мы попали в аварию. Рустам без сознания, и я… я сейчас вызову скорую…

В конце мой голос срывается на плач.

— Адрес! Быстро!!! — рявкнули в трубку.

Глава 14

Черный внедорожник появляется молниеносно. Словно брат Рустама был где-то рядом.

Даже истерика не успевает настигнуть, как он выводит меня из машины.

— Рустам… там Рустам, — шепчу с надрывом.

— Им уже занимаются медики, — звучит над ухом знакомый голос.

Я оборачиваюсь, распахивая глаза. И правда: рядом с внедорожником Давида уже стояла бригада скорой. В считанные минуты под контролем Басманова медики транспортировали тело Рустама.

Он так и не пришел в себя.

Давид отошел переговорить с медиками и вскоре вернулся.

— Я поеду с ним. Ладно? — спрашиваю у него.

Я остервенело впиваюсь пальцами в рубашку Давида. Он опускает взгляд, словно уже забыл обо мне. Только мужская рука покоится на моем плече в призрачном утешении.

— Тихо. Успокойся, Полина. Ты никуда не поедешь, — чеканит он.

— Давид, что с ним будет?!

Давид был спокоен. Я замечаю это только сейчас. Значит, поводов для волнения действительно нет. Кроме того, что под пальто на мне нет одежды.

— Прогнозы хорошие. Наши врачи из него огурчика сделают.

Я осторожно выдыхаю. Скорая с мигалками успешно выезжает на проспект.

— У твоего страха глаза велики, Полина. По телефону подумал, что все. Что скончался мой брат, — усмехается грубо.

Шмыгаю носом и вытираю слезы страха. Отвожу взгляд. Наверное, я действительно все преувеличила. Даже машина живая, лишь вмятина огромная. Правда, рядом с мотором…

Черт!

Буду надеяться, что коричневая иномарка останется жить, иначе боюсь представить, какие последствия ждут меня. Но сейчас главное, чтобы Басманов пришел в себя. И если Давид спокоен, то с Рустамом действительно все будет хорошо.

— Дождемся эвакуатора, — сообщает Давид после короткого звонка.

Давид достает упаковку сигарет из кармана и пристально меня рассматривает.

И вот его взгляд опускается на пальто. В нем было жарко, но другой одежды у меня не было.

— Ты что, голая? — в голосе Давида плещется удивление.

Я опускаю взгляд. И отшатываюсь, едва мужские руки дергают пальто на себя. Правда, тут же его запахивают.

Давид удостоверился.

— Твою мать! Вы точно больные нахрен на всю голову.