Девочка Лида

- У, какой большой! И круглый, черный, как чернослив. Где же у него мордочка-то, не видать?

- А вон морда; где усы, там и морда, - пояснила Устюша.

- Это редкий жук, - объявил Лева. - Такого большого жука редко можно найти, мне еще не случалось. Да и ловить-то их очень трудно: они ведь весь день в воде и выплывают из воды только вечером.

- Вечером! - повторила Лида. - А разве теперь вечер?

Все огляделись. Теперь был уже вечер. Солнце закатывалось за горкой; месяц показывал бледные рожки; на поляне было еще светло, но под деревьями уже темнело, и над водой спускался легкий туман.

На минуту все стихли.

- Эко дело-то какое! Пора мне, - вздохнув, сказала Устюша и почесала в затылке.

- Куда пора?

- Восвояси. Время. Хозяйка хватится корову доить.

- Ну что ты, Устя! Рано!

Лида огорчилась. Как же быть! А она только что думала разуться, лезть в воду вместе с Устюшей - ловить плавунца и водолюба. Она уж и туфли стащила.

- Устя, останься, - попросила Лида.

- Говорю, нельзя. Изобьет. Корову надо доить. Ну, прощайте, - повернувшись, сказала Устюша.

- Зачем прощаться! Нам тоже пора, вместе и пойдем, - предложил Лева. - Скоро и совсем стемнеет.

У Лиды екнуло сердце. Она застегнула туфли и пошла. "Не потом, значит, не после, а теперь, сейчас. Теперь, сейчас надо толковать с молочницей, советоваться с Устюшей".

- Тут ведь прямо, близехонько в гору, - говорил Лева, показывая дорогу.

- Устя! - начала Лида.

Но Устя не слушала. Она раздумывала, с какой стороны ловчей подобраться: с огорода ль, будто ни в чем не бывало, или под плетень, по задам да прямо в коровник.

Вышли на капустные огороды. По дороге медленно двигался экипаж. Извозчик шел рядом с лошадью, а рядом с извозчиком шагал человек в долгополой поддевке.

- Лида, ведь это Дмитрий, - приглядевшись, сказал Лева. - Дмитрий! - окликнул его Лева.

- Батюшки светы, да никак они! - вскрикнул Дмитрий. - Они и взаправду. Ах, радости! Ах ты ж озорница, ну озорница! - И Дмитрий подхватил Лиду на руки.

Ты за нами приехал, Дмитрий? Да как же ты узнал, тебе кто сказал? - расспрашивал Лева.

- Кто сказал! Сказал Коля - на Воробьевы горы, а Воробьевы-то горы велики. Ведь с утра целый день езжу. Ах ты ж, бедовая твоя голова! - сказал Дмитрий и поставил Лиду в пролетку.

Лида вовсе оторопела. Все вышло так нежданно-негаданно. Устюши не стало, откуда-то взялся Дмитрий. Все точно во сне было. Дмитрий влез сам, сел рядом с Левой, а Лиду посадил себе на колени. Жук поместился в ногах.

- Ехать, что ли? - спросил извозчик.

- Трогай, да поживей. Чай времени-то уж много. Деревней ступай, ближе будет.

Извозчик поехал деревней. По деревне толпился народ, был воскресный праздничный вечер. Сквозь веселые песни заслышался Лиде знакомый голос и плач. Что это?..

Подле крайней избы в открытом хлеве увидали они Устюшу.

- Эх, горемычная! - пожалел Лева.

Лида вздрогнула, рванулась вперед. Сильная рука крепче прежнего охватила ее.

- Сиди, сиди, матушка. Погуляла денек, теперь будет. Тетенька-то уж как беспокоились, - толковал Дмитрий. - Так даже больны приключились. Погоди, попадет вот ужо тебе, озорница!

Лида притихла на коленях у Дмитрия. Она не думала, о чем говорил Дмитрий, не думала о тете; она о чем-то совсем другом задумалась крепко.

Измученная лошадь еле плелась по дороге. Все молчали. Темнело. В темноте блеснули освещенные окна.

- Вот и приехали! - промолвил Дмитрий.

Приехали! Куда приехали? Приехали домой, к тете.

Лида вдруг встрепенулась, будто проснулась. Она только теперь поняла все, что случилось. Что же теперь с нею сделают? Что скажет тетя? Что расскажет тете она, Лида? Лиде вдруг сделалось холодно. Она крепко прижалась к Дмитриевой поддевке.

- Что, небось испугалась? То-то! А ты повинись, виновата, мол, скажи. Побранят, побранят, да и простят, - утешал ее Дмитрий.

Господи! Что же это с нею будет!

В комнатах тихо. Дети, видно, ушли уже в детскую. Дмитрий отворил дверь с гостиную. В гостиной горела лампа. Тетя сидела одна перед столом на диване. За колпаком, в темноте, тетиного лица не было видно; видны были только тонкие, крепко сжатые губы.

- Кто там? - спросила тетя.

Лида не шевелилась.

- Кто пришел?

Лида хотела сказать что-то, но промолчала.

Тетя вдруг встала и сняла колпак с лампы.

Яркий свет разлился по комнате, осветил тетю и Лиду. Лида крепко сцепила пальцы рук. Пусть бы тетя ее наказала, побранила, прибила, только бы поскорей! Только бы не было так тихо; скорей сказал бы кто-нибудь хоть словечко. Но тетя, как всегда, молчала и пристально смотрела на Лиду.

- Подойди ко мне, Лида. Где ты была?

- На Воробьевых горах была, - прошептала Лида и подняла глаза.

- Тебя привез Дмитрий?

- Да.

Тетя подошла к Лиде ближе, сняла шляпу, дотронулась рукою до кос; подняла юбку и внимательно рассмотрела оторванные оборки, загрязнившийся мокрый подол. Лиде казалось, что конца не будет осмотру. Тетя нагибалась к ботинкам, к чулкам.

- Все сырое, - сказала будто про себя тетя. - Ты сейчас отправишься в детскую и попросишь Матрену натереть тебе ноги вином. Сейчас же ложись в постель. Я пришлю тебе в постель теплого.

Тетя отошла за ключами к столу.