Девочка, Которая Выжила

«Вступить в игру – это ответственное решение, – продолжал куратор. – Мы все движемся здесь к смерти, только не физической, а метафизической».

«Что нужно сделать, чтобы вступить в игру?» – спрашивала Ня.

«Заполнить анкету и получить первое задание».

«Я могу выйти из игры, если мне не понравится?»

«Из игры можно выйти в любой момент. Но в каком-то смысле Вы останетесь здесь навсегда и рано или поздно умрете, но не метафизической смертью, а как все».

«У меня анкета не открывается», – жаловалась Ня.

«Дайте свою почту, я пришлю Вам в нескольких форматах, какой-нибудь откроется обязательно».

«[email protected]»

– Какого хрена! – Максим сел на кровати и полез в коробку за новым хот-догом. – Их мама не учила не разговаривать с незнакомыми? Не давать свой адрес чужим дядям? «Красную Шапочку» не читала? Где живет твоя бабушка? Какого хрена эта хрень вообще кому-то может быть интересна?

– Подросткам интересно, – Федор воздержался от комментариев о компьютерной безопасности. – Картинка няшная, вопросы мудреные. Обычная манипулятивная техника. Какая у вас есть необычная способность и в какой степени она развита?

Картинка в компьютере у Максима была никакая не няшная – над северным пейзажем, над вересковыми пустошами и скалистыми, покрытыми снегом горами летел по небу синий кит balaenoptera musculus. Максим не любил такое. Из природных явлений ему нравились черные реки в Карелии и гусиный лёт над Окой. Максим не знал латинского названия кита, просто по привычке сразу загуглил – кита отдельно и всю картинку целиком. Про картинку выяснилось, что она из клипа певицы Эмили Николас. Певица Максиму не понравилась. Из музыки ему нравился Шнур.

И все же Максим подумал, что с детства ведь умеет искать. Что ему хочется рассказать про эту свою необычную способность. Про этот свой дар воображать себя другим человеком и представлять, как этот человек двигался. Он хотел бы рассказать про особенный приятный звон, который разливается у него в голове, когда удается искать правильно. Но не стал ничего говорить, потому что Федор задал ему вопрос из манипулятивной анкеты, цель которой завлечь человека в хрен знает какую, хрен знает зачем существующую сеть.

– Что за мудацкое прозвище у тебя? Какой, на хрен, «Если»?

Они сидели над «группами смерти» уже третий час. Максим сначала чувствовал голод, а когда «Деливери клаб» доставил хот-доги, стал чувствовать раздражение.

– Это от фамилии никнейм, – Федор, кажется, не обиделся на два грубых слова, – давно придумал, еще в детстве.

– Ифочкин. При чем тут?

– If по-английски «если».

– А фон откуда взялся? Тебя в бароны произвели, Фифочкин?

Федор отвернулся и не стал продолжать дискуссию. Ему хотелось сказать что-то едкое про фамилию Печекладов, но он не стал. Еще минут двадцать они листали социальные сети, оба что-то записывали в блокноты, когда дверь в келью Федора отворилась и вошли Аглая и Елисей.

Они только что были на выставке в Институте современных искусств, и Елисей наконец увидел живьем ту самую прощальную работу Аглаи, посвященную Наре. Сначала он долго не мог найти ни дочь, ни ее работу. Осмотрел грудастую женщину, сделанную из виниловых пластинок. Постоял перед огромным, пять на три метра, полотном, сплошь расшитым пайетками. До полотна можно было дотрагиваться. Если провести по нему пальцем, пайетки переворачивались, и оставался след. Посетители выставки рисовали и писали на пайетках. А потом, дойдя до конца полотна, читали название и аннотацию: «Русалочья кожа. Русалки огромные, величиной с кита, но кожа у них очень нежная. На воздухе любое прикосновение доставляет русалкам нестерпимую боль». И имя автора – одна из однокурсниц Аглаи, которая участвовала в травле в студенческом чате, когда Аглая впервые показала товарищам свой триптих.

Он висел в самой глубине зала. Триптих. Три рассеченных вертикально куска оргалита, на каждом из которых изображалась Нара. И щель рядом с Нарой или в одном случае – даже по самой Наре. Щель – это была Нарина смерть, рассекавшая Аглаину жизнь на «до» и «после». Елисею нестерпимо захотелось заглянуть в эту щель, он заглянул и – увидел там летящую девушку. Там в мрачном пространстве за трещиной летела Аглая на почти невидимой цирковой лонже. Через пару часов Аглая вернулась с того света, отец и дочь купили хот-догов и присоединились к своей расследовательской группе.

– Так, объясните мне по порядку, как эта штука работает, – сказал Елисей, когда покончено было с приветствиями, а хот-доги, которых оказалось по четыре на человека, еще оставались.

И Федор принялся объяснять:

– Существуют социальные сети, так?

– Люди целыми днями не работают, пишут в них всякую хрень, а владельцы всего этого говна зарабатывают кучу денег, – вставил Максим, ибо два проглоченных хот-дога не совсем еще справились с его дурным настроением.

Но Федор продолжал невозмутимо. Время от времени в социальных сетях люди начинают играть в какие-нибудь игры. То вывешивают свои детские фотографии, то обливаются холодной водой, снимая это на видео.