Девочка для генерала 2

Катя часто просыпалась по ночам, вскрикивая. Если он был рядом, неловко прижималась, особенно первые дни. Руслан мгновенно просыпался с ней. Да, мать вашу, он именно чувствовал её, как зверь чует свою самку. Про то, что тревожит во сне, её не спрашивал. Тут всё понятно. Он обнимал её, укладывая к себе на грудь, пофыркивая иногда от того, что растрепавшиеся волосы лезли в рот и на лицо. Катя успокаивалась. Переставала дрожать и всхлипывать, ещё не отойдя от ночного кошмара. Эти минуты, когда она устраивалась у него на груди, обнимала за торс, а потом сразу же засыпала, проваливаясь в сновидения и уже не вздрагивая, он ценил особенно.

Он хотел дарить ей спокойствие!

Ну да, Генерал… ну да… особенно сейчас, вот в эти минуты, когда довел её до истерики, и она интуитивно тянется к тебе. А почему, сука? Потому что психорефлекс у нее! Им же выработанный.

Довел её… Снова.

А отказаться не мог. Вжал в себя, целуя и поглощая сладость её губ, её потребности в нем, даже если она искаженная, ненормальная.

Или у него у самого крыша ехала? И он видит подставу там, где её и быть не должно?

– Маленькая…

Он сначала избавился от своей рубашки, потом распахнул халат на Кате. Она дышала очень шумно.

Его добило другое – когда она подняла узкую ладошку и размазала слезы по щекам.

– Кать…

Девушка мотнула головой, щурясь и не глядя на него, тем самым без анестезии вырывая сердце с корнем. Она сжимала его в той самой узкой ладони и не понимала этого.

Зато он всё понимал.

Довел…

Снова.

Ревностью. Собственным испугом. Взрывным характером.

Теми чувствами, что у него бушевали внутри…

А с Катей так нельзя.

Она снова мотнула и хотела к нему прижаться, но он перехватил её. Сжал пальцами подбородок, вынуждая посмотреть на себя.

– Я не могу дать слово, что подобное с моей стороны не повторится, Воробушек, – Руслан говорил гулко, горло странным образом драло. – У меня тяжелый характер. Но я готов сказать, что постараюсь сдерживаться впредь. И я намеренно никогда не причиню тебе боли. Ты понимаешь, о чем я?

Она понимала. Из серо-голубых глаз медленно утекала обида, горечь, сменялась теплыми оттенками.

И всё равно…

Всё равно.

– И я не хочу, чтобы сдерживалась ты. Какого черта не встала и не бросилась ко мне? А? Воробушек, я хочу твоих эмоций тоже! Они мне нужны! Как и ты нужна сама…

Вот. Сказал.

Она облизнула пересохшие губы и негромко выдохнула:

– Не пугай меня больше.

– И ты меня не пугай. Я охренеть, как испугался, Кать.

Он впервые говорил женщине о своих чувствах. Не о похоти, не о том, как она должна встать. Он не договаривался, не предлагал условий.

Он стремился быть услышанным.

Катя снова мотнула головой и порывисто шагнула к нему, отчего её тяжелая грудь призывно качнулась. Этой женщине нельзя пребывать долго голой… Одетой – тоже.

– Я с тобой… – начала она говорить, но остановилась и улыбнулась, одновременно поджимая нижнюю губу. – Ты как… как твой любимый океан во время шторма. Стихия, которой противостоять нельзя. Но я попробую.

Она подняла руку и дотронулась до его обнаженной груди. У него имелось несколько шрамов от пуль и ножевых. Она дотронулась до одного и них, распластала пальцы и повела их ниже.

– Ты дрожишь. Иди ко мне.

В душе эмоции улеглись, теперь возникла потребность успокоить и Катю. У неё порозовели щеки, и в глазах появился огонь, но червоточина от своей вспыльчивости и грубости продолжала теребить Коваля.

– Я же сказала, что хочу попробовать…Ты тоже меня не слышишь, Генерал?

Она его легко толкнула в грудь. Он нахмурился.

– Воробушек?

– В кресло, Генерал!

Он мог поклясться, что в её голосе прорезались командные нотки. Мягкие и, между тем, требовательные. Руслана не по-детски тряхануло. Он не узнавал себя, но то, что намечалось, не могло не отразиться на его теле. Член затвердел сильнее, яйца заломило.

Он подчинился. Медленно обошёл и сел.

Катя развернулась и, не стесняясь собственной наготы, начала опускаться на колени.

– Помнишь, как я однажды попросила тебя приласкать меня? Я тоже хочу… Только разденься. И… Пожалуйста, ничего не говори. Не мешай мне. Потом скажешь, что я сделала не так. Я хочу… сама.

Руслан любил армию – она учит мужиков раздеваться за считанные секунды. Навыки с годами совершенствуются.

Брюки, трусы, носки.

Всё.

Катя на коленях между его разведенных ног – он хотел этого вида! Бредил им! Любую другую уже давно поставил бы и в самое горло засадил бы! Катя же… Это его Воробушек.

Она у его колен – осознание этого стоило ожидания и сдерживания сексуальной агрессии, что часто плескалась в нем через край. Ничего, пройдет ещё немного времени и…

Мысль потерялась в голове, потому что Катя положила ладони на его бедра и развела ноги сильнее. Сама приблизилась. Следующим шагом были её прикосновения к члену. Губами.

Ей в очередной раз удалось удивить его и выбить почву под ногами. Он ожидал робкого исследовательского поцелуя, ещё чего-то в подобном роде. Нет, Катя поступила иначе. Сразу на максимально ей доступную длину.

– Твою ж…

Руслан вцепился пальцами в подлокотник, и если бы они были из дерева, расхреначил бы к чертям собачьим.